Убить Сталина   ::   Сухов Евгений

Тело диверсанта дернулось и безвольно обмякло.

— Сдох, сволочь! — выругался старший, опуская тело на пол.

— Эх, надо было живым брать.

— Разве тут уследишь… Знал, на что шел, сучонок!

— Он мне лицо разбил, — пожаловался краснощекий, вытирая носовым платком кровь с лица.

Старший распрямился, посмотрел на распластанный труп:

— Проверь пульс. Может, ваньку валяет.

Один из охранников приложил пальцы к сонной артерии.

— Готов. Что теперь с ними делать?

Похлопав по карманам, краснощекий достал пачку папирос. Выбив одну, продул мундштук, после чего привычно примял его.

— А чего тут сделаешь? Мы свое дело сделали. Отнесем жмуриков в морг, дальше ими займутся другие.

Неожиданно отравленный диверсант вскочил и прыгнул в распахнутую дверь водосборника. Почувствовал, что во время прыжка что-то острое царапнуло по лицу — боль ожгла щеку. Ерунда… Главное — не останавливаться. Отстегнув от пояса гранату, Лешак швырнул ее в комнату и спрыгнул в журчащий поток.

Позади грохнуло.

Пройдет минут пять, прежде чем его начнут преследовать. Этого времени вполне достаточно, чтобы пробежать сто метров до боковой двери, совершенно незаметной снаружи, — за дверью прямая узенькая труба уходила в сторону моря. А там его уже не достать.



Глава 4 АМПУЛА С ЯДОМ



— Как так получилось, что он ушел, а, Степан Дмитриевич? — спросил Абакумов, подняв строгие глаза на заместителя.

Марков невольно вытянулся. На этот раз Виктор Семенович даже не предложил ему присесть. Весьма скверный знак.

Во внешности начальника следственной части по особо важным делам Степана Маркова не было ничего примечательного, тем более героического: китель на нем сидел мешковато (несмотря на то, что был тщательно отутюжен), нескладно топорщился по бокам; и хотя черты лица были правильными — широкий лоб, округлый подбородок, слегка выступающий вперед, но полные щеки придавали его облику некоторую простоватость. Впрочем, именно так и должен выглядеть разведчик — неброско и без особых примет.

Вот только когда он начинал говорить, ощущение от его неказистости улетучивалось мгновенно — невольно верилось, что имеешь дело с человеком, наделенным немалой волей.

— Когда диверсант раскусил ампулу с ядом, то бойцы захвата посчитали, что он мертв.

— Они что — не могли проверить его пульс?

— Капитан Кириллов утверждает, что он ощупал ему сонную артерию. Пульса не было. Когда диверсант раздавил зубами ампулу с ядом, по комнате распространился запах, характерный для цианистого калия.

— Хотя бы гранату у него с пояса сняли, — укорил его Абакумов. — Столько человек погибло!

— Ведь никто не мог подумать, товарищ заместитель наркома обороны. Ведь он же по всем признакам был мертв! Покойник покойником!

— Вот вам и покойник! Где нам теперь его искать? Куда он ушел по трубе?

— Оказывается, в трубе была замаскирована дверца. О ней никто не знал. За этой дверью был подземный ход. Видно, остался еще с царских времен. Вот по нему-то он и ушел к берегу моря. Мы прочесали всю прилегающую территорию, но так ничего и не обнаружили. Скорее всего, его там поджидала машина. Его описание у нас имеется, продолжаем искать.

— Как эта группа оказалась в санатории?

— В санатории по подложным документам оказался один человек из этой группы. Именно он и помог остальным проникнуть на территорию.

— Узнали, кто это такой?

— Ищем, товарищ заместитель наркома обороны. Номер части, откуда он прибыл, имя, фамилия — все вымышленное. Остается предположить, что за этим человеком стояли очень серьезные силы.

— А личности убитых удалось установить?

— Никак нет, товарищ заместитель наркома обороны. Ни по каким картотекам они не проходят. Отпечатки пальцев тоже ничего не дали. Их очень серьезно готовили. Учли все.