Убить президента   ::   Гурский Лев

То, что знали мы, едва ли уместилось бы в коротком сообщении. Слишком долго пришлось бы объяснять, почему на самом деле Пал-Секамыч застрелился в собственном кабинете под портретом Президента, включив на полную мощность сразу все свои замечательные телевизоры. И по какой именно причине Дроздов со своими таманцами выкуривал из здания Управления Охраны генерала Митрофанова и, в конце концов, просто расстрелял весь особняк прямой наводкой, отчего погиб не только Митрофанов, но и четверть всего наличного состава УО. И пришлось бы рассказывать историю о том, как пресс-секретарь Васечкин обо всем догадался и вышел на Игоря Дроздова-«Кириченко», добыв ему отпечаток и патрон. И еще о том, почему отказало сердце у железного Дроздова-старшего, который продолжил свой афганский спор, но только уже на родной земле…

— Ладно, — великодушно сказала Лера. — Замнем для ясности. Хватит и того, что мы сделали.

— Это точно, — безрадостно согласился Полковников. — Этого хватит на всю жизнь. Состарюсь — сочиню сенсационные мемуары.

— Ты еще состарься сначала, — проговорил я. — Будешь опять со своей камерой лезть во все щели — наверняка останешься без головы.

— Работа такая, — пожал плечами Полковников. — Дима Игрунов, к моей радости, выздоровел и вернулся к своей «Ночной жизни». А мне осталось мое «Лицом к лицу». Хочешь, Макс, сделаем с тобой передачу? Нет, правда?

Я улыбнулся:

— И о чем же мы с тобой будем говорить? Мы же террористами занимаемся, там все дела с та-а-ким сроком давности. Замучаешься ждать.

— Поговорим о мировой литературе, — не отставал Полковников. — Человек с такой домашней библиотекой…

— Да ну тебя. — Я отмахнулся. — Лучше вот его пригласи, как вернется. Я помню, ты ему обещал.

К стойке регистрации подходил ОН. Бывший президент. Он держал в одной руке легкий чемоданчик, в другой — полиэтиленовый пакет. Бывший президент устало улыбался.

— Всем — здравствуйте! — пробасил он. Со стойки регистрации поднялась стайка потревоженных бланков и разлетелась по залу. — Фу-ты, черт, — конфузливо сказал президент уже шепотом. — Все время забываю.

Мы поздоровались.

— Дозвонились до госпиталя? — спросил я.

— Дозвонился! — радостным шепотом сообщил бывший президент. — У Аньки, понимаешь, отдельная палата с телефоном. Сервис — высший класс. Самое интересное, что они там всех разместили, кто с того рейса. А вовсе не потому, что Анька — моя дочь. Страна, понимаешь, такая. Франция.

Мы тоже заулыбались.

На наше счастье, охранцы оказались скверными диверсантами. Бомба, которая была заложена в один из моторов французского самолета, взорвалась слишком поздно, уже вблизи от аэропорта «Орли». Опытный пилот все-таки сумел посадить машину так, что обошлось без жертв. Многие получили переломы и ушибы, но не погиб никто.

— А как там Игорек и Максимка? — поинтересовался Аркаша.

— В лучшем виде! — тихо и радостно проговорил экс-президент. — Уже бегают по всему госпиталю. Пользуются тем, понимаешь, что мать еще не ходит… Вот прилечу, я им задам.

Бесполый голос дикторши объявил о начале регистрации на рейс Москва-Париж.

— Ладно, — сказал бывший, пожимая нам руки. От быстрой ходьбы седые волосы немного растрепались, он этого не замечал, и было ясно, что мысленно он уже рядом с дочкой и уже никем иным, кроме как отцом и дедом двух внуков, быть не желает.

— Не забудьте, — торопливо произнес Полковников. — Как возвратитесь, первое интервью — нашей программе. Вас, когда вы приедете, где мне искать? В городе, по домашнему телефону?

— Уж конечно, не в Завидово, — прищурился бывший. Он уже входил в дверь таможенной службы, как его догнал еще один Аркашин вопрос.

— А выборы? — вспомнив, крикнул ему вслед Полковников.