Поджигатели (Книга 1)   ::   Шпанов Николай Николаевич

Подавленный и злой, Гитлер поднялся в номер гостиницы в Годесберге. Он ничего не ответил на нетерпеливый вопрос Геббельса. Только когда вышел адъютант и когда Геббельс повторил вопрос, Гитлер с неохотою рассказал о происшедшем в замке Шрейбера.

— И вы уехали? — в неподдельном ужасе воскликнул Геббельс.

— Не мог же я сидеть в прихожей!

Грубое ругательство по адресу Тиссена сорвалось с уст Геббельса.

— Как можно было делать такую глупость! — крикнул он, обращаясь к Гитлеру. — Унижение! Мало мы их вынесли! Ещё бы одна ночь… одна-единственная ночь… — он сделал широкий жест, — и больше никаких препятствий!.. Вы не должны были оставлять их без присмотра. Такие события происходят раз в жизни.

— Теперь поздно, — устало пробормотал Гитлер.

— Гесс был прав: вас нельзя было пускать одного… Унижение! А когда ремовские молодцы будут выпускать нам кишки — это будет веселее?

При имени Рема Гитлер вскинул голову и, багровея, крикнул:

— Этого не будет! Не будет, я вам говорю! Тиссен понимает, что это было бы крахом.

— Для нас.

— И для него тоже!

— Он выложил бы ещё немного денег, и глотки штурмовиков были бы заткнуты.

Гитлер бросил на Геббельса гневный взгляд.

— Не дёргайте мне нервы, Юпп… Слышите? Оставьте меня в покое!.. Уйдите, убирайтесь!..

В его голосе прозвучала угроза.

Геббельс присмирел. Припадая на одну ногу, он забегал по комнате.

— Придётся туда поехать, — сказал он уже совершенно спокойно. — Может быть, я сумею пролезть на это совещание.

— Чорта с два!.. Впрочем, вам это, может быть, и удастся.

— Если нет, по крайней мере буду знать, кто ещё туда явится и когда это кончится.

— Я с вами! — сказал Гитлер, шагнув к двери.

Он не мог решиться отпустить на такое совещание даже этого, самого верного своего приспешника. Но Геббельс потянул его за рукав и силою усадил в кресло.

— Вам там нечего делать.

— Нечего делать?! Мне там нечего делать?! — хрипло выкрикнул Гитлер. — А содержать партию будете вы? Вы найдёте мне других кредиторов?

Геббельс в раздражении швырнул на стол шляпу, которую уже держал в руках.

— Вы, повидимому, забыли, кто привёл к вам Шрейбера! — Он, подбоченившись, стоял перед Гитлером.

— В Руре найдутся деньги и без Шрейбера! — крикнул Гитлер. — Там знают, кому их дать. Во всяком случае, не вам! Вы мне не нужны… Мне никто не нужен! — Гитлер вскочил и с угрожающим видом подошёл к телефону.

Геббельс отстранил его руку от трубки.

— Ага! Испугались! — торжествующе сказал Гитлер. — Вы знаете, что достаточно одного моего слова — и…

— Я ничего не боюсь.

— Не врите, Юпп, вы всегда чего-нибудь боитесь. Ну, ну, будет, Юпп, — неожиданно мирно сказал Гитлер. — Меня-то вы можете не бояться. — Он подошёл к Геббельсу, положил ему руку на плечо.

Геббельс исподлобья посмотрел на Гитлера.

— Величайшая неосторожность, какую вы можете совершить, — проговорил он, — это поссориться со Шрейбером!

— Он взял в разговорах со мною неподходящий тон.

— Реже с ним встречайтесь. Не афишируйте эту дружбу.

— В ней нет ничего предосудительного.

— Никто не должен знать, что деньги идут из-за границы.

— Гамбург — не заграница.

— Но Шрейбер — это не столько Гамбург, сколько Лондон, не столько Лондон, сколько Нью-Йорк.

— Об этом знают сто человек.

— Достаточно.

— Ваша обязанность, Юпп, чтобы люди знали то, что им следует знать.

— Довольно тяжёлая обязанность, мой фюрер!.. Я забыл сказать: если Шрейбер представит вам на-днях… того американца… третий раз приезжающего к нам…

— Ванденгейма?

— Да… Держите себя с ним… — Геббельс запнулся, подыскивая слово. Ему хотелось сказать: «почтительно», но он не решался, зная заносчивость Гитлера. Ограничился тем, что сказал: — …как друг.