Поэмы, сказки   ::   Пушкин Александр Сергеевич

"Евгения Онегина", Пушкин предполагал написать второй "роман в стихах". Об этом, помимо предполагавшихся обширных размеров произведения и примененной в нем той же "онегинской строфы", нигде более не использованной Пушкиным, говорит и прямое указание самого поэта в одном из черновиков "Езерского":

...Имею право

Избрать соседа моего

В герои нового романа,

и т. д.

По рукописям видно, что Пушкин долго колебался, сделать ли своего героя бедным чиновником (к чему он и пришел в конце концов), или богатым барином (см. эти очень интересные варианты в разделе "Из ранних редакций"). В написанное Пушкиным начало романа, кроме рассказа о предках его героя, включены его рассуждения о потомственном, родовитом дворянстве, о предпочтении "ничтожного героя", чиновника - "коллежского регистратора" романтическим возвышенным героям и возвышенным предметам и о свободе поэтического творчества.

В строфах о выборе в герои романа (или поэмы) обыкновенного человека, мелкого чиновника, Пушкин отстаивает перед критикой, разделяющей романтические представления о литературе, реалистическое направление с его интересом к обычной действительности, которому следовал он сам, начиная с середины 20-х гг. Наконец, спор о свободе поэтического выбора ведется против реакционной критики, усердно навязывавшей в эти годы Пушкину благонамеренные темы и морально-воспитательные задачи. Под "толпой" Пушкин разумел основную массу читателей 30-х гг. - реакционных обывателей, помещиков и чиновников.

Что их поносит шут Фиглярин.- Этим именем в журналистике пушкинского окружения называли Ф. В. Булгарина, популярнейшего романиста, издателя самой распространенной газеты "Северная пчела", беспринципного, реакционного публициста и тайного агента жандармского отделения.

1) Впрочем, возможно, что этот богач (Рулин или Волин, как он назван в рукописях) по ходу романа должен был разориться и превратиться в бедняка.

1) С самого начала (лат.).

3) третье сословие (франц.).

Юдифь

1836

По-видимому, последнее обращение Пушкина к жанру поэмы. Сюжетом он взял легенду о библейской героине Юдифи, красавице, явившейся к ассирийскому сатрапу Олоферну, державшему в долгой осаде еврейскую крепость Ветилую. Юдифь обольщает Олоферна и во время сна после пиршества отрубает ему голову, после чего ассирийское войско бежит, и крепость спасена. Героическому содержанию поэмы соответствует архаическая торжественная поэзия ее языка.

Царь Никита и сорок его дочерей

1822

Эта сказка непристойного содержания была написана Пушкиным целиком. Напечатанный выше отрывок начала сохранился в рукописи Пушкина, остальная часть (не приведенная в настоящем издании) - в не очень надежных копиях. Сказка представляет собой озорную шутку, не претендующую на связь с народной поэзией - ни по содержанию, ни по стилю.

"Иван-царевич по лесам..."

1824

Оставленный Пушкиным в самом начале замысел сказки, который разрабатывал, можно думать, народный сказочный мотив о сером волке, пощаженном Иваном-царевичем в делающемся его другом и спасителем. Мотив подобной сказки Пушкин тогда же (в 1824-1826 гг.) ввел в "пролог" к "Руслану и Людмиле":

В темнице там царевна тужит,

А бурый волк ей верно служит.

"В славной в Муромской земле..."

1833

Начало не написанной Пушкиным сказки на сюжет былины об Илье Муромце. По былине, Илья Муромец родился в селе Карачарове. Неясно, почему Пушкин "крестьянского сына" Илью сделал сыном дьячка.

"Царь увидел пред собою..."

1833

Отрывок из не написанной Пушкиным сказки. Царь колдует над волшебными фигурками воинов и кораблей: то, что он сделает с этими фигурками, точно произойдет с подлинными войсками и кораблями его врагов.