Умереть и не встать   ::   Никольская Наталья

Он бы его измолотил, конечно, в пух и прах, и даже я бы не помогла. Но тут два парня, стоявшие рядом с открытым ртом все это время, наконец, очнулись, и кинулись Дрюне на помощь.

Стоящая поодаль толпа, тоже с молчаливым интересом наблюдавшая до этого за происходящим, теперь разом загалдела.

От нее отделился высокий, широкоплечий парень в элегантном сером костюме, и двинулся к дерущимся.

Ему что-то кричали вслед, пытались удержать, но парень совершенно спокойно и уверенно пошел вперед, махнув рукой гостям.

Двое оттаскивали разъяренного белобрысого от Дрюни, Мурашов отчаянно сопротивлялся и кричал, что это нечестно, и дайте он завалит этого козла до конца.

Я, уже придя в себя, с визгом подбежала и принялась оттаскивать Дрюню с другой стороны.

Подоспевший парень сгреб меня в охапку вместе с Дрюней и отволок от белобрысого к толпе.

– Займитесь! – крикнул он своим.

К нам с Дрюней сразу же потянулись чьи-то заботливые руки, все что-то успокаивающе говорили, качали головами, совали нам платочки и какие-то тряпочки…

Парень снова пошел к троим и стал что-то быстро внушать белобрысому, держа его за плечо. Тот тупо моргал белесыми ресницами и кивал головой.

– Никита, будь осторожен! – послышался над моим ухом женский крик.

Широкоплечий парень повернулся, улыбнувшись, и ободряюще махнул девушке рукой.

Я повернула голову и посмотрела на нее.

Голубоглазая блондинка в белом платье с фатой стояла рядом и с тревогой наблюдала за беседой широкоплечего и белобрысого.

Наконец, они, по-моему, все разрулили, широкоплечий парень остановил машину, что-то сказал водителю и протянул тому деньги.

После этого он взял осоловевшего белобрысого, быстро подвел его к машине и усадил внутрь. Машина умчалась, увозя главный источник беспокойства.

Невеста облегченно вздохнула и пошла навстречу широкоплечему. Тот, улыбнувшись, поцеловал ее в щечку и, обняв за талию, повел к гостям.

Дрюня утирал кровь синеньким платочком, который ему дала полная, пожилая сердобольная женщина. Как впоследствии выяснилось, сестра матери невесты.

Парень подошел к Дрюне и с улыбкой положил руку ему на плечо.

– Как ты? – спросил он.

– Н-нормально, – с трудом ворочая языком, процедил Дрюня.

– Это он за мальчиков заступился! – прокричала вдруг сестра матери невесты. – Он Вадьке-придурку морду набил! И девушка с ним! Смотрите, как ей досталось!

Все взгляды сразу же обратились на меня. Вид у меня был не очень, конечно: очки разбиты, юбка разорвана чуть ли не до талии, у блузки оторвана самая главная пуговица…

– Бедняжка, досталось ни за что ни про что! – послышались голоса из толпы. – Надо ж ей умыться хотя бы.

– Пойдемте с нами, – предложил широкоплечий парень, как я теперь понимала, жених. – Умоетесь, посидите с нами… У нас сегодня праздник, – с улыбкой добавил он, обнимая свою невесту и глядя на нее с обожанием. Что-то в лице этой девушки показалось мне смутно знакомым…

Дрюню не нужно было уговаривать. Он взял меня под руку, как истинный джентльмен, и бережно повел внутрь.

Нас там сразу разделили и повели умываться: Дрюню в мужскую комнату, меня в женскую.

– Ох, вам же юбку нужно зашить! – всплеснула руками сестра матери невесты. – Снимайте, я все сделаю.

Снимать юбку я отказалась наотрез, и зашивала ее сама прямо на себе, крепко прикусив язык, «чтобы не зашить память», как выразилась все та же сестра матери невесты.

Очки, конечно, пришлось снять. Теперь еще и стекла вставлять новые!

Юбка была приведена в какой-никакой порядок, я умылась и пошла в зал с гостями.

Сильно болел локоть – именно им я шарахнулась о стену.

Дрюня уже сидел за столом, окруженный женщинами, и угощался водочкой и бутербродиками с красной икрой.