Пришелец   ::   Ветемаа Э

Например, на него косо поглядывал малый с нервно подергивающейся щекой. Его синий галстук с кораллово-красной обезьянкой совсем не сочетался с изрядно поношенным черным костюмом. Допустим, малый встал, развинченной походкой пересек зал и сел, не спросив позволения, за столик молодого человека. Надо полагать, лицо малого было в оранжевых прыщиках, в одном кармане у него лежал кастет, а в другом зажигалка с обнажающейся девицей. И эту зажигалку он с приторной улыбочкой предложил купить молодому человеку.

- Я не курю. К сожалению, - сказал тот, как бы извиняясь.

- Значит, к сожалению, - усмехнулся владелец зажигалки. Его рука скользнула в карман и стала поглаживать холодный металл кастета. - Значит, к сожалению, - повторил он еще раз и вдруг ощерил в улыбке зубы, сверкнувшие белизной и неожиданно преобразившие его. - Может, еще приохотишься?

- Едва ли, - вежливо сказал молодой человек. - К тому же у нас осуждается нелегальная торговля.

- Все-то ты знаешь!..

Малый встал и двинулся к своему столу - обратно он шел с явно подчерк-нутой беспечностью. Затем что-то сказал своим дружкам, и они расхохотались - громко и раскатисто, забавно держась за животики, будто опасаясь надорваться. И вдруг, словно по команде, все разом умолкли и уставились на молодого человека, который, растерянно улыбаясь, имитируя жестами курение и изображая кашель, попытался еще раз подтвердить - никак он не сможет приохотиться к табаку. Парни за дальним столом сделали вид, будто им ни малейшего дела до этого нет: с вызывающим безразличием разглядывали стену над нашим героем, где вполне могла бы висеть дешевенькая ре-продукция батальной сцены из отдаленного прошлого: под крики "ура!" солдаты со штыками наперевес ринулись на приступ, справа редут, слева лошадь со вспоротым картечью брюхом. Парни, наглядевшись на эту потемневшую, покрытую слоем копоти репродукцию, едва ли способную возбудить чей-нибудь аппетит, снова с завидным единодушием зашлись в смехе и, как прежде, схватились за животы.

Молодому человеку показалось, что они позволяют себе лишнее: он не заслужил столь бурного злорадства. Дружелюбная улыбка исчезла с его уст, он нахмурился и явно подумывал об уходе. Но, вероятно, и это намерение учли: к его столику уже подходила подвыпившая девица в слишком длинном плаще, которой обладатель зажигалки в черном костюме успел что-то шепнуть на ухо.

- Я такая несчастная, я такая бедная, - сказала девица с маленьким, как у хорька, личиком и поспешно опустилась на стул рядом с молодым человеком. - Ox, какая я несчастная, ox, какая я бедная, - повторила она жалобно, и даже молодой человек заметил, что она еле сдерживает смех. - И моя старая мамочка тоже несчастная и очень бедная, - объявила она теперь уже совсем громко. Настолько громко, что три парня, наблюдавшие за представлением с другого конца зала, как заведенные схватились за животики. На что девица, обернувшись к ним, показала язык, изобразила на лице обиду и, словно из сочувствия, положила на колено молодому человеку руку - красную, с вросшими в кожу ногтями.

- Может, господин ссудит мне немножко в долг. На некоторое время. А я готова услужить господину... Да хоть сейчас, только господину придется позаботиться о меблированных комнатах, - хихикнула девица, тряхнув патлатой головой и склонившись к молодому человеку. Он ощутил кисловато-терпкий запах неухоженного тела и перехватил ее взгляд, чем-то смахивавший на собачий.