Притчи о жизни   ::   Кривин Феликс Давидович

Он подошел к Володе и долго не мог найти слов для прощания. Потом сказал:

- Може, тоби щось треба, Володю... Я ж тепер... ты бачиш... - он запнулся на этом неуместном выражении: "ты бачиш", - и махнул рукой: - Ты тилькы напыши, я все зроблю... Петро знае мою адресу...

Он уходил по аллее, старый Хижняк, уходил в все время оглядывался, а мы смотрели ему вслед, и Володя смотрел, вслушиваясь в его шаги, которые становились все тише и тише...

А через несколько дней уезжал Володя. За ним приехал его товарищ из артели слепых, такой же, как и он, незрячий человек, большой, шумный и веселый.

- Решил проехаться в столицу, заодно и тебя повидать. Может, ты уже освободился, тогда вместе поедем.

- Я уже все... отстрелялся...

- Э, нет, не говори! Ну, не получилось, можно и еще раз попробовать. На Урале есть хорошие специалисты, командируем тебя...

Они замолчали - перед вопросом, который Володя не решался задать, а гость его боялся услышать.

- А как мои?

- Точных сведений пока еще нет, но уже что-то нащупывается... Из Харьковского общества слепых нам сообщили, что они уехали в Ростовскую область, мы написали в Ростовское общество... Нашего брата всюду хватает, будь спокоен, найдем.

- А разве нельзя через милицию, официально? - поинтересовался Серафим Дмитрич.

- Мы без милиции, - сказал гость. - Дело-то у нас неофициальное.

Володя уехал, а на следующий день пришло письмо от Хижняка. Он, видимо, хотел поделиться впечатлениями, расспросить о наших больничных делах, но и это его письмо состояло из одних приветов: "...а ще прывит Володи... А ще прывит Серафиму Дмитровичу..."

Степочка, для которого было дорого каждое упоминание о Володе, выпросил себе это письмо. Этой осенью ему в школу идти, научится читать прочитает...

СНОВИДЕЦ

В детстве мне приснилось, что я бросился под трамвай.

Я уснул так, чтобы помнить, что я сплю, и стал во сне приставать к прохожим. Прохожие не знали, что все это происходит во сне, вся их жизнь протекала во сне, и они относились к нему, как к действительности. Конечно, они вызвали милицию. Вот тогда я и бросился под трамвай, и мне оставалось только проснуться.

Потом я часто думал: что было бы, если б я не проснулся? Какое было бы у этого сна продолжение?

В другой раз я уснул так, чтобы пойти в цирк, но там, во сне, забыл, что сплю, и стал за билетом в очередь. Людей было много, билетов мало, и все мы волновались, что билетов нам не достанется. А тут еще какой-то тип с чемоданом полез без очереди, объясняя это тем, что он опаздывает на поезд. Я запротестовал, он ударил меня чемоданом по голове, и я проснулся, так и не узнав: достался мне билет или не достался.

Ну, ладно. Чтобы как-то утешиться, решил я по-настоящему пойти в цирк. Смотрю - очереди нет, билетов нет, если, допустим, уснуть, то и смотреть нечего.

И тут выходит из цирка человек в белом свитере.

- А, - говорит, - это ты. Которого чемоданом ударили. Но ты не волнуйся, тот тип все равно на поезд опоздал. Его, когда ты проснулся, в милицию повели и обнаружили в чемодане сейф, который он украл из сберегательной кассы.

- Так вот от чего я проснулся!

- Да, от этого. От такого можно и совсем не проснуться"

Я пожаловался:

- Всегда я просыпаюсь в самых интересных местах.

- А ты хотел бы знать, какое у сна продолжение?

- Просто интересно узнать, достался бы мне билет или не достался, если бы тот, с сейфом, не помешал.

- Ничего нет проще, - говорит человек в белом свитере. - Я как раз решаю сны. Как задачи. По известному началу нахожу неизвестное продолжение.

Он уточнил некоторые подробности: за кем я очередь занимал, не стояла ли за мной дама с коровой на цепочке, не чихал ли кто на афише, а если чихал, то кто именно. Выяснив все это, он сказал:

- Билет тебе, мой друг, не достался.