Про людей и звездей   ::   Майорова Ирина

Сегодня она заглянет в парфюмерный бутик, где купила эту дрянь, и устроит такой скандал, пообещает такую антирекламу, что администрация сочтет за благо отдать ей бесплатно полмагазина.

Так, теперь что надеть? Уля оглядела комнату, по которой были разбросаны вещи. На платье – в нем она вчера отрывалась в «Кристалле» – огромное пятно то ли от виски, то ли от кофе. Неужели вообще не отстирается? Надо сказать Оксанке – пусть в химчистку оттащит. Сарафан мятый… О, она наденет брючный костюмчик, купленный во время последней командировки в Милан! Короткие брючки и кофточка до пупа яркой цветочной расцветки напоминают пижаму, но мысль о таком предназначении двух тряпочек, обошедшихся Улиному кошельку в 400 евро, может прийти в голову только неискушенному в моде, да и вообще в роскошной жизни «быдлу» – так незатейливо Уля именовала всех, кто за продуктами ходит на рынок, одевается в российское и китайское шмотье и ездит на метро. Сама она в подземку не спускалась уже года три. Когда кто-то предлагал Асеевой добраться до места очередной тусовки на метро («Через десять минут на месте будем, а на машине час в пробках простоим!»), редактор в ужасе округляла глаза: «Я – в метро?! С этими вонючими баранами?!»

До недавнего времени Уля ездила на случайных тачках. Просто подходила к ближайшей проезжей части и вытягивала пухлую ручку с неимоверной длины ногтями. Но пару месяцев назад звезда светской хроники обзавелась личным таксистом. Утром Юрик подъезжал к дому Асеевой и отвозил ее на службу, а вечером или в течение дня, когда ей требовалось переместить свое тело в какую-то точку Москвы (по личной, а не редакционной надобности), Уля вызывала водилу по телефону.

Асеева провела ладонями по мощному бюсту, повернулась в профиль, потом еще на 90 градусов – так, чтобы в зеркале отразился зад. Эту часть тела, вывернув шею, она рассматривала долго – дольше, чем рисовала физиономию.

– И эти штаны морщат, блин, – расстроенно обронила Уля. – Ну что за жопа такая? Качаюсь, качаюсь в этих фитнес-центрах – и ни фига!

Филейная часть и впрямь требовала серьезной коррекции, и превратить ее треугольную форму (основание – в области талии, а боковые стороны сходятся внизу, образуя подобие куриной гузки) в вожделенный «орешек» или хотя бы в «грушу» посредством гимнастики было делом безнадежным.

«Может, попросить Толю Баксова, чтоб свел меня со своим пластическим хирургом? – в очередной раз попытала саму себя Уля. – Ему вон сколько раз жир откачивали, талию делали… А мне пусть с одного места уберут, а в другое – мой же жир и закачают!»

Уля опять глянула на часики и ойкнула. Без двадцати десять! А сегодня понедельник. В десять общередакционная летучка. Опоздаешь хоть на минуту, шеф будет орать как резаный.

Из подъезда Уля вылетела пулей.

– Давай быстрей! – не ответив на приветствие, скомандовала она Юрику. – Если опоздаю к десяти, хрен бабки получишь! А успеем – сверху пятьсот. Нет, пятьсот много, тебе и двести хватит.

Уля, хоть и слыла девушкой прижимистой, однако когда речь заходила о вещах жизненно важных, не скупилась. Хотя бы на обещания.

– У киоска тормозим? – оглянулся через плечо водила, когда они выехали на Ленинградку.

– Какой киоск? Охерел совсем?! Гони!

Через десять минут Уля горько пожалела, что Юрик не тормознул по традиции у газетного киоска и не купил для нее свежие номера двух заклятых конкурентов «Бытия» – «Молодежной истины» и «Столичного авангарда». Если б купил, она бы успела что-то придумать, предпринять, позвонить кому надо.