Ушел и не вернулся   ::   Лаврова Ольга

– Ну-ну, – покосилась в ее сторону Зиночка, – Шу­рика на тебя нет!

Тот, не без сожаления уезжая от сельской почти весны и славы (бурно возросшей после обнаружения «покойника»), советовал Пал Палычу держать с Миловидовыми ухо востро.

– Больно парочка на выдумки горазда. Гляди, Паша, как бы между пальцев не ушли!

Знаменский обещал не упустить и тем более укрепил­ся в этом, когда добыл от Миловидова показания, цен­ные для Скопина.

…Однако повернулось иначе.

Скопин выслушал телефонный доклад примерно до половины, подавая вялые реплики, и извинился, сослав­шись на занятость.

– Я, Пал Палыч, не навязываю своего мнения, ре­шайте сами, но… отдел сейчас перегружен работой. Ваше присутствие было бы очень кстати. Да и классного экс­перта держать на мелком деле… Посмотрите там, может быть, передадим тамошней прокуратуре?

Тон у старика был скучливый и слегка виноватый. Он знал, что Пал Палыч и сам все поймет…

Знаменский медленно пошел к гостинице. Итак, рас­становка сил наверху переменилась, «шерстяной» комп­ромат оказался внезапно ненужным. Почему – это уже тайны мадридского двора.

Ну что ж, не первое разочарование приходится пере­живать, перенесем и это. Старику небось вдвое горше.

Отдать Миловидова местной прокуратуре? Не исклю­чено, что от нее он «отмажется». Или отречется от пока­заний, данных якобы под давлением, и придумает, чем обелить себя. Или выкинет какой-нибудь непредсказуе­мый финт и через месяц-другой вырвется на свободу: либо по болезни, либо коллектив возьмет на поруки, либо еще как. А тогда, пожалуй, и удерет со своей краса­вицей согласно ранее намеченному плану. (Только что с облегченным карманом). Не исключено.

Так-то вот… если выпустить его из рук.

Воздушная черемуха отцвела. Тяжелыми плотными гроздьями повсеместно заблагоухала сирень.

Знаменский зачем-то дал крюка и прошелся мимо дома Миловидовых. Она сидела на крыльце, глядя перед собой невидящим безучастным взором. Пал Палыча не заметила.

Ну почему, собственно, он должен принимать на себя роль судьбы? Он рядовой слуга закона и сделал все, что повелевает закон. Ныне же закон не воспрещает ему устраниться и снять с себя груз ответственности.

И почему плохо думать о людях, которые тоже служат закону в прокуратуре? А если не совладают с Миловидовым, так тому и быть.

Гм… Старший следователь Знаменский, что-то у вас под ножками скользко. Не изменяете ли вы себе? Не забыли ли Горобца, которого Миловидов едва не отпра­вил за решетку?

Он дошел до гостиницы.

– Что такое? Какие проблемы? – сразу спросила Зи­ночка.

Пал Палыч рассказал.

– Знаешь, Павел, – заговорила она, посидев в разду­мье на подоконнике, – давай посмотрим с обратного конца. С обратного конца получается вот что. Если б на маленькое дело не делали ставку в большой игре, мы бы здесь не появились. А если б не мы, ситуация бы не настолько обострилась. И не толкнула Миловидова на авантюру с Горобцом.

– То бишь мы сами и толкнули.

– Нет, те, кто делал ставку. И теперь ее снял. Мы теперь здесь нежелательны. Так?

– Пожалуй. Осталась рядовая провинциальная исто­рия: он, она и оно воровали сукно…

К вечеру следующего дня Знаменский и Кибрит укла­дывали чемоданы. Среди мягких вещей Зиночка устроила три чашки и три тарелки – на память. А рыженькое пальтишко, обшитое тесьмой, увязала отдельным акку­ратным тючком – устоялась теплынь. Почти лето.