Проза о стихах   ::   Эткинд Е Г

У Крылова Муравей совсем другой - он начисто лишен черт ростовщика, и в басне нет ни единого юридического выражения.

Здесь Муравей не скупец, а мужик-трудяга, работающий в то время, как его соседка забавляется, играет. Стрекоза просит не взаймы ей дать, а приютить - "прокорми и обогрей". Муравей задает ей вполне осмысленный вопрос, произнося то слово, которое для него важнее других: "Да работала ль ты в лето?" Стрекоза отвечает, что она резвилась,- ее ответ не менее легкомыслен, чем ее поведение: "До того ль, голубчик, было? / В мягких муравах у нас / Песни, резвость всякий час, / Так, что голову вскружило..." Теперь Стрекозе, конечно, худо. Недаром про нее сказано: "Злой тоской удручена, / К Муравью ползет она". Но Крылов с первого же стиха насмешливо, а может быть, даже и презрительно назвал ее "попрыгунья", и если уж он сочувствует кому-то, то не ей, а предусмотрительному Муравью.

В обеих баснях разные конфликты. У Нелединского-Мелецкого сталкиваются жадный ростовщик и голодная заемщица, у Крылова - крепкий, хозяйственный мужичок и беззаботная попрыгунья. И тот и другой конфликт - социальный, они - каждый по-своему - отражают общественную жизнь. Но позиции у авторов совершенно разные. Нелединский-Мелецкий, поэт, биографией и симпатиями связанный с дворянством, питает понятную склонность к художественной натуре, предпочитающей пение и танцы мыслям о своем материальном обеспечении. Народному баснописцу Крылову крестьянин с его трудовыми обязанностями перед самим собой и обществом куда ближе светской бездельницы, легкомысленно презирающей невеселые будни трудового года.

Разве не ясно, что содержание у обеих басен разное? Сюжет и содержание не совпадают. Содержание - это, оказывается, сюжет плюс нечто еще другое,плюс стиль, который может придать сюжету тот или иной смысл, в самом сюжете вовсе еще не заложенный.

Добавим к сказанному еще вот что.

Действие обеих басен протекает в разных средах - можно сказать, что в каждой из них другое художественное пространство.

У Крылова это пространство очень точно определено множеством стилистических признаков - эпитетов, словосочетаний, песенных или сказочных оборотов. У него не просто лето, а народно-сказочное лето красное, не поле, а чисто поле, не зима, а зима холодная. Его автор говорит по-народному красноречиво, с лукавой крестьянской - именно крестьянской - мудростью: "И кому же в ум пойдет / На желудок петь голодный!" Действие его басни протекает в деревне - в деревне русских простонародных песен и сказок.

Ничего подобного у Нелединского-Мелецкого нет: у него просто лето, просто зима - никаких признаков деревни или даже вообще России; достаточно сравнить два отрывка, выражающие сходный, собственно, даже тождественный смысл и отличающиеся лишь стилем:

Оглянуться не успела,

Как зима катит в глаза.

Помертвело чисто поле...

(Крылов)

А зима когда настала,

Так и нечего взять в рот.

(Нелединский-Мелецкий)

Мы начали разбор с того, что обе басни похожи друг на друга, а кончаем выводом, что они очень и очень далеко разошлись, что они чуть ли не противоположны друг другу, несмотря на одинаковость сюжета. Иногда говорят так: содержание здесь одинаково, только форма разная. Упаси Бог так думать о произведениях поэзии - этого никогда и ни при каких обстоятельствах быть не может. Потому что содержание без формы вообще не существует, а форма всегда и безусловно содержательна. Если же форма, спесиво надувшись, думает, что она может прожить и сама по себе, что никакое содержание ей не нужно,дескать, форма и сама достаточно прекрасна,- то она тотчас перестает быть формой, а становится украшением, побрякушкой, чем-то вроде серьги в ноздре.

Слово и мысль - форма и содержание - рождаются вместе, как нерасчленимое единство.