Утро - ещё не день   ::   Райнов Богумил

- Моя могила значительно глубже, чем ваша, - слышен его голос.

Шутливое настроение исчезло после третьего инцидента. На этот раз, попав в яму, я чувствую, что нога под водой за что-то зацепилась.

Это проволока. Условная граница не такая уж и условная. Где-то справа ярко вспыхнул прожектор.

Прожектор медленно и неумолимо ощупывает темноту. Внезапно глаза мне ослепляет белое сияние - так бывает в кинозале, когда внезапно обрывается лента. Хорошо, что эта яма глубже могилы. Потом сияние исчезает, наверное, переместилось дальше.

- Где вы, Майкл?

- Снова в яме.

- Немедленно трогайтесь. Вот так прямо и прямо. На той стороне есть два желтых дома. Идите как раз между ними.

- А вы?

Он отвечает не сразу.

- Со мной все...

- Что случилось?

- Сломал ногу, - шепчет Сеймур. - Бегите.

Мрак ночи над нашими головами снова прорезает луч прожектора.

Мне действительно надо бежать. Надо попробовать бежать, пока прожектор не схватил меня своей длинной рукой.

- Очень сожалею, Уильям.

Я и правда сожалею.

Поднимаюсь и снова прячусь, потому что луч, только что промелькнувший над нами, возвращается - видимо, нащупал нас.

- Бегите... - повторяет Сеймур. - Два желтых дома...

"Ты уже бредишь, Уильям, - думаю я. - Какие могут быть желтые дома в этой темноте?"

- Я бы хотел помочь вам, - бормочу я.

- Это лишнее, да и поздно... Бегите.

И правда, чем я ему помогу? Да и зачем помогать? Чтобы он когда-нибудь пристрелил меня?

"Что ж, оставайся, Уильям", - говорю я мысленно. Становлюсь на колени, вдыхаю глоток воздуха, потом беру его тяжелое вялое тело, насилу поднимаюсь и трогаюсь вперед. "Черт бы тебя побрал, Уильям..."

Он, видимо, уже теряет сознание, и я слышу, как он бормочет:

- Оставьте меня... Такой глупец... Хотите, чтоб и вас...

"Не исключено", - думаю я, ступая шаг за шагом по черной скользкой земле. Справа снова вспыхивает прожектор.

Непогода - это мое время, но я не удивлюсь, если и со мной произойдет несчастье. Рано или поздно, всем над дорога в никуда. Я уже, в общем-то, созрел для пенсии.

Делаю шаг, потом второй, рискуя попасть под луч прожектора. Думать надо только про один шаг, следующий шаг, иначе невозможно...

Американец недвижно висит у меня на руках. И хорошо, что недвижно, потому что когда он шевелится, то становится еще тяжелей. От его слабого тела разит мокрой одеждой и табаком. Много куришь, Уильям, следует подумать о своем здоровье.

Вот и здание. Наконец. Захожу под железобетонную плиту и прислоняюсь к колонне. В небе с глухим треском вспыхивает ракета, ночь становится розовой и ясной.

Снова темнота. Значит, надо двигаться. Этот Сеймур ничего не ест, а такой тяжелый, словно из камня. Хорошо, что нам некуда спешить. Нас никто не ждет.

А точно ли никто? Снова вы обманули меня, Уильям. Только я добрался до дерева между двумя домами, как слышу голос Мод:

- Сюда, Альбер!

Она сидит в черном "ситроене" и машет из окошка рукой, но, увидев, что я с багажом, выскакивает помогать мне.

- Он мертвый?

Ее голос немного дрожит.

- Этот вопрос еще не решен... - отвечает вместо меня Уильям и снова закрывает глаза.

...Под действием снотворного Сеймур проспал почти целый день, так что не надоедал мне своей идеей о человеческой истории, которую он трактует как кладбище. Оказалось, что он вывихнул и вторую ногу, но, по мнению врача, найденного и доставленного Мод в ту же ночь, время и покой исцелят его.

И вот наступило время прощания. Мы поцеловались не очень горячо, ибо Мод не принадлежит к пылким натурам.

- Как там Уильям?

- Он хотел бы вас увидеть.

Я застал его с сигаретой в уголке рта. Он полулежал, опершись на кучу подушек, и смотрел в потолок. Когда я зашел, он медленно повернул голову.

- Отправляетесь, Майкл?

- Я отправился почти три месяца тому назад, Уильям, но до сего времени не поехал.