Рефлексия   ::   Алферова Татьяна

После полугода мытарств Алик наладился подрабатывать на свадьбах и прочих празднествах на пару с неизвестно откуда взявшимся Володей, Валера не заметил, откуда тот появился у Алика. Володя, навроде тамады, гонит народу всякую пургу, Алик музычку заводит, с детства занимался всякими магнитофонами, пластинками. Пытался Валеру после армии к своему джазу приохотить, да не пошла Валере их жидовская музыка.

А сегодня в кафе, где обычно Алик с Володей работают, кто-то из обслуги юбилей справляет, вечерушка для своих, потом наверняка к Володьке домой завалятся, он рядом живет, там продолжат. Валера собирался встретиться со своей нынешней пассией у станции метро и успеть хотя бы к середине банкета, но новая подруга подвела, не явилась. Валера прождал полчаса, еще больше замерз, хотя казалось, что больше некуда, ладно, разберется, мало не покажется. Но обидно, Алик наверняка с Викой будет, кто бы мог подумать, что у примерного семьянина Алика когда-нибудь появится любовница.

Пока Валера ехал в метро, с трудом перенося его потусторонний свет, давку в вагоне, начавшуюся уже на станции "Электросила", голодное бурчание в желудке, духоту, нашествие пенсионеров с тележками на "Сенной", не ленившихся ехать через весь город в час пик ради того, чтобы сэкономить пару рублей при покупке вонючего маргарина или банки тушенки с белковыми добавками, он накалился до предела и чуть не пропустил свою остановку, ту самую Сенную. Пришлось продираться сквозь тележки с пенсионерами, уже ломанувшимися в вагон. Эскалатор втянул Валеру и вытолкнул на мороз, метро напоследок жарко плюнуло в спину сдавленным воздухом. За полчаса поездки северная ночь успела развалиться на крышах домов и ларьков, беспорядочно обступивших Сенную, но темная площадь продолжала суетиться. Валера отметил, что книжные лотки еще работают, наверняка у здешних мужиков оборот приличный, не то, что на Типанова; подходить к лоткам не стал, обошел бывший автовокзал справа и чуть не бегом направился к цели, представляя, как Алик пьет дорогую водку, закусывая селедочкой, и поглаживает Викусю по коленке.

В небольшой зал на восемь столиков Валера влетел гудящий гневом, как рассерженный длиннозадый шершень. Общее веселье разворачивалось согласно выпитому, в культурной программе народ больше не нуждался, развлекал себя сам, потребовав у Алика заводить побольше "медляков". Алик с Викой и Володей сидели за крайним столиком, там же, для удобства, стояла аппаратура, называемая Аликом "выездной сессией". Стоило опустить руку, засунуть очередной диск - и вся работа.

Алик

Алик занимался тем, что излечивал - на время - эмоциональную немоту своих пациентов, традиционно именуемых клиентами. На время пока работала его "выездная сессия", пациенты обретали второй язык, не тот, на котором они просили передать вон ту красную рыбку у соседа или на котором поощряли развеселые кудряшки соседки по столу, а другой, помогающий им выражать про себя, что же именно они чувствуют в данный момент. Немудрящие слова под доходчивую музыку имели чудодейственное, высшее, чем может показаться на первый взгляд, значение для разгоряченных или, напротив, расслабленных положенной дозой алкоголя мозгов, слишком занятых решением утомительных проблем в обычное время.