Реинкарнация наоборот   ::   Белов Руслан

* * *



…Всемогущий визирь бухарского эмира прогуливался в саду после обильного обеда и в розарии увидел Смерть. Та сердито погрозила ему пальцем.

Визирь, охваченный страхом, бросился вон из сада, вскочил на самого быстрого своего коня и поскакал в родной Самарканд. И только он обнял детей, жену, явилась Смерть и приказала собираться.

–Что ж, ничего не поделаешь… – вздохнул визирь. – Но объясни, почему ты грозила мне пальцем в Бухаре?

– Видишь ли, в Книге написано, что конец тебя ждет в Самарканде на этой неделе, а ты в Бухаре застрял.

* * *



...Полинезийку, спасшую Витторио, звали Гия, Умом Подобная Полной Луне. Но не Гию, Умом Подобную Полной Луне увидел Витторио, впервые открыв глаза в пальмовой хижине. Стоявшая перед ним на коленях семнадцатилетняя девушка с душой Худосокова была ее внучкой по имени Морская Роса и хозяйкой хижины. А сколько лет было Гие, никто не знал. Одни люди с улыбкой говорили, что она "с приветом", и многие соглашались с ними, другие – что она была всегда и не только в прошлом, но и в будущем. Нельзя сказать, что Гия была колдуньей – он никого не заколдовывала и не расколдовывала, прошлого не угадывала и будущего не предсказывала. Но люди любили посидеть рядом с ней.

– Если сядешь с ней бок об бок и почувствуешь стук ее сердца, и будешь смотреть туда, куда она смотрит, то увидишь то, что никогда не видел, – говорили знавшие ее островитяне.

И действительно, сидя рядом с Гией, Умом Подобной Полной Луне на повсеместном, мелко искрошенном временем коралловом песке, можно было увидеть прах всего того, что снедало, останавливало, пленило и делало несчастным каждого человека... А в бирюзовых, блистающих на солнце морских водах, можно было увидеть все оттенки надежд и радостей всех некогда живших людей... А в синем небе можно было увидеть искрящиеся голубые облачка. Они появлялись из-за горизонта, скрывавшего невиданные многоэтажные хижины, населенные странными с ног до головы одетыми людьми, людьми, сновавшими туда-сюда и вверх-вниз, сновавшими, сновавшими, а потом вдруг обращавшимися в голубые облачка...

* * *



...Гия все на свете знала, и потому не могла ни с кем общаться – ее никто не понимал, да и она мало, что уразумевала. Когда знаешь все, то мир выглядит как простая вещь. Как глиняная кружка, к примеру...

Общалась она только с дочерью, особенно если та наседала, а та наседала, особенно последние дни.

Когда Витторио узнал, что старуха Гия знает все, в том числе и будущее, он задал ей вопрос. Вернее, это Борис задал этот вопрос, потому как звучал он следующим образом:

– А вот мой друг Баламут общался с Господом Богом и Он сказал ему, что совсем еще не знает, чем все созданное им кончится, то есть, что Он еще не решил ничего насчет нас и мироздания... Как в таком случае ты можешь знать будущее?

– То, что создал Бог, не может исчезнуть, – ответила старуха. – Вот не исчезло же твое прошлое, не исчезли твои прожитые жизни...

– Бог назвал все это своей фантазией... Море, небо, облака, человека... И то, что человек придумает, тоже назвал своей фантазией...

– Ты не понимаешь... Для Бога мысль и действие – одно и тоже.

– А как же будущее? Оно существует?

– А Борис Бочкаренко? – старуха выговорила эти слова с затруднением. – Он существует?

– Значит, все же будущее нельзя изменить... – задумался Витторио. – Значит, я зря гонялся за душой Худосокова все эти годы...

– Будущее бессмертный души нельзя изменить... – проговорила старуха, рассматривая мелко искрошенный временем коралловый песок. – Но можно изменить будущее тленной оболочки.

– И что же мне теперь делать? Возвращаться домой? – спросил Витторио скорее сам себя.

– А как же душа Худосокова? Она же в Морской Розе...