Роза ветров   ::   Этерман Александр

"Русский след" в романе очевиден. Советские танки в Праге и Сталин как первоисточник тоже подброшены нам не случайно. Но начнем мы все-таки не с этого.

Начнем с признания.

Вообще, наше положение - не из легких. Если самая трудная задача на свете - это ослу доказать, что он не верблюд, то следующая за ней по сложности - верблюду доказать, что он верблюд. Для этого необходимо, как минимум, общественно значимо установить, чем верблюд отличается от осла. Еще лучше - что верблюда делает верблюдом. В самом деле, что - горб, шея, мозоли на коленях? Сказка Киплинга?

Поэтому начнем еще раз. С чего? Да с того же самого. С цитаты:

"- О чем роман?

Роман о Понтии Пилате.

- Тут опять закачались и запрыгали язычки свечей, задребезжала посуда на столе... Бегемот почему-то зааплодировал.

- О чем, о чем? О ком? - заговорил Воланд, перестав смеяться. Вот теперь? Это потрясающе! И вы не могли найти другой темы? Дайте-ка посмотреть, - Воланд протянул руку ладонью кверху.

- Я, к сожалению, не могу этого сделать, - ответил мастер, - потому что я сжег его в печке.

- Простите, не поверю, - ответил Воланд, - этого быть не может. Рукописи не горят. Он повернулся к Бегемоту и сказал: - Ну-ка, Бегемот, дай сюда роман.

Кот моментально вскочил со стула, и все увидели, что он сидел на толстой пачке рукописей.

Итак, по словам Воланда, рукописи не горят. Нам вспоминается еще один литературный герой, у которого они не горят - следователь из орвелловской утопии "1984". Но там не только ничто не горит - там ничто вообще не исчезает. Органы знают все и всем располагают.

Как же обстоит дело в нашем случае? Все рукописи не горят или только некоторые? И потом, если уж начать с "Романа о Понтии Пилате", то что это за постановка вопроса? Воланд хочет посмотреть на роман (кстати - вовсе не прочитать - читал роман некто иной, да и зачем читать - Воланд и так все знает), а мастер извиняется - я, де, сжег его в печке, наизусть не помню и предъявить не могу. Может быть, другие могут...

Ну, а если бы не сжег? Что, рукопись у него всегда с собой? Ясное дело, если бы он ее не сжег, ее бы реквизировали при аресте или, в лучшем случае, так и лежала бы она в подвале. Зачем Воланд пристает?

Но и это не все. Вспомним - роман о Пилате был опубликован - "Иван догадался,.. что какой-то другой редактор напечатал большой отрывок из романа того, кто называл себя мастером". Пусть не целиком, но все же. Стало быть, он уже не рукопись. А кстати, в редакцию-то он был передан целиком! Вот там бы и поискать! Для Воланда с компанией - плевое дело, не труднее, чем раздобыть медицинскую карту мастера, о которой сейчас будет речь. Ан нет - рукописи не горят! И приходится Бегемоту предъявлять сожженные мастером экземпляры. Зачем?

Вообще, эта фразочка, про рукописи - из другой науки да и на другую тему. Забегая вперед - вообще, не о романе мастера. Но сначала насчет науки: рукопись принципиально не горит только в одном случае - если ее текст может быть восстановлен, вроде как мы восстановили название романа. Другими словами, дешифрован. В конце концов, если потерялся язык, тексты на нем еще как могут быть прочитаны! Отчего же не прочитать, хоть изредка, утерянный текст, написанный на существующем языке?

С другой стороны, все ли тексты восстановимы, все ли рукописи не горят? Уже писали М.К. и З.Б.-С., что "пепел второго тома ''Мертвых душ'' садится на страницы второй книги романа". Но ведь свою "поэму" Гоголь сжег довольно-таки успешно, и хотя и известно, о чем она, что-то никто не утверждает в ее контексте, что рукописи не горит. И вообще, продолжим цитату:

- Мне кажется почему-то, что вы не очень-то кот, - нерешительно ответил мастер, - меня все равно в больнице хватятся, - робко ответил он Воланду.