СССР и Запад в одной лодке (сборник статей)   ::   Амальрик Андрей Алексеевич

Социальную философию (суперидеологию), и рамках которой личность склонна отождествлять себя прежде всего с самой собой, признавая равным образом права других таких же автономных личностей, мы назовем либерализмом. Можно полагать, что к этой философии будут тяготеть наиболее независимые и уверенные в себе люди, а социально - лица свободных профессий и лица, заинтересованные в свободе частной инициативы. Социальную философию (суперидеологию), в рамках которой личность склонна прежде всего отождествлять себя с классом, к которому она принадлежит, а другие классы рассматривать как подлежащие уничтожению, подчинению или ассимиляции, мы назовем марксизмом. Можно полагать, что к этой философии будут тяготеть представители прежде всего "угнетенных" классов, малоимущие, завистливые или озлобленные лица, те, кому "нечего терять", а также интеллектуалы, стремящиеся к разрушению изнутри традиционной культуры. В случае насильственного захвата власти представителями этой идеологии она естественно становится идеологией аппаратчиков, не уверенных в своей власти и в собственной значимости вне власти и потому озлобленных и агрессивных.

Наконец, социальную философию (суперидеологию), в рамках которой личность склонна прежде всего отождествлять себя со своей нацией, рассматривая другие нации как нейтральные или враждебные чужеродные образования, мы назовем национализмом. Это, с одной стороны, философия традиционных обществ, тесно связанных с землей, и потому привлекающая людей с романтическим мышлением. С другой стороны, как можно полагать, к ней будут тяготеть прежде всего представители "угнетенных" наций, наций, страдающих от сознания своей неполноценности в сравнении с другими, исторически более удачливыми.

Эти суперидеологии не отделены одни от другой непроходимыми преградами, но в какой-то степени даже переходят одна в другую. Па схеме они образуют внешнюю окружность.

Среднюю окружность образуют собственно идеологии - не носящие уже столь универсального характера и имеющие специфически советскую окраску. Хотя одна отличается подчас довольно резко от другой, можно найти связующие идеи между "соседними" идеологиями; основные связующие идеи показаны на схеме. Названия идеологиям дал я, их представители могут с такими названиями не согласиться. Как я уже сказал, эти идеологии никак организационно не оформлены[3] и подчас весьма расплывчаты, в каждой из них - иногда с постепенными переходами - можно наметить "правое" и "левое" крыло, через которые она и связывается с "соседними" идеологиями.

Начнем рассмотрение идеологий с "неосталинского марксизма". Это марксизм, протянутый сквозь игольное ушко ленинской теории захвата власти и сталинской практики ее удержания, а затем просеенный сквозь прагматическое сито наследниками Сталина. Социальная группа, поддерживающая эту идеологию, - партгосаппаратчики, в первую очередь центра. Ее наиболее репрезентативной фигурой кажется М. Суслов.

Следующая идеология, если идти по часовой стрелке, - "неосталинский национализм". Это своеобразный национал-большевизм - "под знаменем марксизма", с одной стороны, и "пусть осеняет нас знамя Суворова", с другой, - тянущийся в сторону вес большего русского национализма с осовремененными старомосковскими идеями силн пой "отеческой" власти. Его социальная опора - также партгосаппаратчики, быть может, в большей степени провинциальные. С "неосталинским марксизмом" как с другой разновидностью официальной идеологии его связывает общая идея консервативного бюрократизма. Бюрократизм принято считать не идеей, а формой практики, но тут именно бюрократизм, возведенный в ранг идеи.