Самшитовый лес. Этот синий апрель... Золотой дождь :: Анчаров Михаил Леонидович
Страница: 7 из 244 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕТо была не любовь. 15.07.10 - 05:17 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Поделись ссылкой Самшитовый лес. Этот синий апрель... Золотой дождь :: Анчаров Михаил Леонидович
- Совсем не бывает? Совсем?
- Смотря, что считать чудом, - сказал Аграрий, - все рано или поздно объясняется. - Все? - спросил Сапожников. - Все. - Все-все? - Все-все, - сказал Аграрий. - А как же… - Что "а как же"? - спросил Аграрий. Но тут залаяла собачка Мушка - и миражи пропали. Рассказывают, что композитор Глинка, великий композитор, к слову сказать, сидел на подоконнике и мечтал. В доме звенели вилками, готовясь к обеду, а за окном гремели экипажи. Но только вдруг звуки дома и улицы начали странно перемешиваться и соответствовать друг другу. И тогда композитор Глинка схватил перо и стал торопливо писать ноты. Потому что он был великий композитор и внутри себя услышал музыку. И это есть открытие и тихий взрыв. Потому что человек, который делает открытие, и вовсе не важно какое - большое или маленькое, звезду открыл или песню, травинку или соседа, пожаловавшего за табаком и солью, это все не важно, - открытие всегда приходит единственным путем: человек прислушивается к себе и слышит тихий взрыв. Тихий взрыв может услышать каждый, но слышит в одиночку и, значит, один из всех. Потому что нет двух одинаковых, а есть равные. И, значит, каждому свое, и что свое, то для всех, а что только для всех, то не нужно никому, потому что дешевка, сердечный холод, второй сорт. В доме Сапожниковых жила Нюра, вдова его младшего дяди. У нее были серые глаза, серые волосы, серый передник на сером коротком платье. И когда она низко нагибалась вытащить из грядки красную морковку, надо было отвернуться, потому что было совсем не так, как когда жена Агрария входила в великую реку. Почему не так, десятилетний Сапожников еще не знал, но надо было отвернуться. Нюра задавала вопросы. Про все, "А это что?.. А это как называется?.." Но ответы ей были неинтересны. Задаст вопрос и прислушается к своему голосу. А отвечать ей можно было что угодно, лишь бы сотрясать воздух. Сосед, который приходил за табаком и солью, всегда смотрел на нее не глазами, а затылком. Выслушает ее опрос и отвернется, помолчит лишнее время, давая затихнуть ее голосу, и ответит, что в голову придет. А юный Сапожников стоит посредине комнаты и переводит глаза с нее на него и обратно, пока шея не заболит. Однажды Нюра спросила: - Стяпан, а Стяпан, что за дерево растет в горшке на купцовой картине, зеленое? Как называется?.. - Рататандр… - ответил Степан что попало. - Табаку-то нет у вас? Мой весь… - Пойду в сенях натреплю, - сказала Нюра. - Тебе с корешком? А то либо чистого листа?.. Сапожников спросил у среднего дядьки, учителя ботаники, тычинки-пестики: - Где растет рататандр? - Нет такого растения, - сказал дядька тычинки-пестики. - А Степан сказал - есть. - Ну-у, Дунаев… - пренебрежительно сказал средний дядька. - Он у меня больше "уд" с плюсом никогда и не вырабатывал… Рататандр… Может быть, рододендрон? Так и осталось в купцовом горшке - рододендрон. Ан все-таки не так. Аграрий-расстрига посмотрел невидяще своим шалым глазом и определил: "Дерево самшит. Только маленькое". И Сапожников услышал тихий взрыв. Он услышал тихий взрыв, и почувствовал нездешний сладкий запах, и увидел далеко, и страшно, и маняще-маетно леса и Волгу, и не наше море, и звезду над белыми песками, и давние народы, и будущие времена, и дерево самшит стояло неподвижно, как мираж на каменистом пути, и, как мираж, пропало. Осталась только радуга-мост через великую реку от калитки сапожниковского дома до калязинской городской библиотеки. И юный Сапожников пробежал по радуге и сказал в продолжающемся озарении: - Можно мне взять вон ту книгу? - С собой нельзя, - сурово ответила библиотекарша. - Только в читальне. Да не хватай все тома. Бери один. И выдала нетерпеливому Сапожникову "Историю искусств" Гнедича, даже в те времена значительно устаревшую. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|