Самый медленный поезд   ::   Нагибин Юрий

У окна стоят черненькая и одноглазый парень.

- Не могу я, Николай Петрович, - с болью говорит черненькая. Привязалась я к вам, это верно, а без Ниночки уж и не знаю, как теперь буду... Да не так мне все ожидалось... Думала, придет оно, и прямо в грудь мне ударит, чтоб ни раздумья, ни выбора, как в воду с берега!

Парень понурил голову. Незаметно подходит девочка и внимательно слушает.

- А как же мы-то без вас?

- А вы себе другую девушку найдете, красивше и лучше меня.. Ну, Ниночка - маленькая, привыкнет, что я ей?.

- Борисоглебск!.. - слышится чей-то голос...

...Поезд причалил к платформе. Выходят пассажиры. Первой, гордо держа пакет с младенцем, появляется черненькая, за ней, поддерживаемая тетей Пашей, осторожно спускается молодая мать; человек, который, кажется, уже не все потерял, тащит аккордеон артистки, замыкают шествие одноглазый с дочерью и корреспондент.

Усадив свою подругу на скамейку и передав ребенка тете Паше, черненькая бежит в билетную кассу. Одноглазый парень быстро говорит дочери:

- Обожди меня тут! - и тоже устремляется в здание вокзала.

- "Пирог с хлебом", - читает девочка объявление, вывешенное над ларьком. - Дядя Сережа, чего это?

- Не знаю, - говорит корреспондент, - какое-то новое, удивительное изобретение войны. Попробуем?

Он покупает два куска "пирога с хлебом".

- А вкусно! - замечает корреспондент. Девочка кивает, уплетая пирог.

Одноглазый и черненькая приближаются к выходным дверям вокзала,

- Может, напишете, Евдокия Петровна? - спрашивает одноглазый.

- Да, да... - кивает черненькая, отводя глаза. Видимо, ей тоже тяжела эта, ею же решенная, разлука

- Не поминайте лихом, Николай Петрович!.. - И будто боясь, что она не выдержит, черненькая почти бегом устремляется прочь от парня.

- Мама! Куда ты? - настигает ее отчаянный крик.

Черненькая замерла на всем бегу и шатнулась, как будто от удара в грудь. Она даже невольно поднесла руку к сердцу, куда сладкой болью проникли эти слова.

А девочка подбежала к ней, ухватила за платье своими маленькими руками.

- Ты нас бросаешь, мама? - с прежней, недетской интонацией говорит она

У черненькой хлынули слезы.

- Разве мамы бросают своих дочек? - говорит она - Я вернусь, очень скоро вернусь!..

- Это правда? - тихо спрашивает, подходя, одноглазый.

- Детей нельзя обманывать, Николай Петрович! - сквозь слезы улыбается черненькая.

Они прощаются, и парень уходит об руку с приемной дочерью через рельсы к темным липам, высаженным по краю дороги, убегающей вдаль.

Черненькая подходит к жене бригврача

- Ты плачешь, Дусенька?

- Как же не плакать? - знакомым баском отвечает черненькая. - Сроду с парнем не поцеловалась, и пожалуйста - уже жена и мать!..

- Поезд на Москву отходит с третьей платформы! - звучит голос вокзального диктора.

Пассажиры спешат на посадку.

И снова почетный эскорт сопровождает молодую мать. Впереди черненькая с младенцем, затем тетя Паша с вещами, корреспондент бережно, под руку, ведет Нину Ивановну.

И люди, спешившие на посадку, почтительно расступаются перед Матерью...

...Корреспондет и Лена сидят на скамейке близ станции Бекетовка.

- Замечательные люди - ваши спутники! - от души говорит Лена.

- Обычные люди, - пожимает плечами Сергеев, - каких мы постоянно видим вокруг себя.

Лена делает чуть заметную гримасу, выражающую сомнения в последних словах Сергеева

- Ну а что с ними сталось?

- Каждый ушел в свою даль, в свою жизнь... Впрочем, я кое-что знаю о судьбе женщины, которую называли Ниной Ивановной. Она работала в госпитале и училась, кончила медицинский институт, воспитала дочь. Пережив сама так много страшного и горестного, она охраняла дочь от всего трудного, больного, печального, даже от воспоминаний о войне.