Сев   ::   Диккенс Чарльз

Он злобно накидывался на все, что ему противодействовало, бил сначала правой, потом левой, парировал удары, наносил встречные, прижимал противника (всю Англию!) к канатам и уверенно сбивал его с ног. Он так ловко опрокидывал здравый смысл, что тот падал замертво и уже не мог подняться вовремя. На этого джентльмена высочайшей властью была возложена миссия - ускорить пришествие тысячелетнего царства *, когда из своей всеобъемлющей канцелярии миром будут править чиновники.

- Отлично, - сказал джентльмен, скрестив руки на груди и одобрительно улыбаясь. - Вот что есть лошадь. А теперь, дети, ответьте мне на вопрос: стал бы кто-нибудь из вас оклеивать комнату изображениями лошади?

После непродолжительного молчания одна половина хором закричала "да, сэр!". Но другая половина, догадавшись по лицу джентльмена, что "да" неверно, по обычаю всех школьников дружно крикнула "нет, сэр!".

- Конечно, нет. А почему?

Молчание. Наконец один толстый медлительный мальчик, видимо страдающий одышкой, дерзнул ответить, что он вообще не стал бы оклеивать стены обоями, а выкрасил бы их.

- Но ты должен оклеить их, - строго сказал джентльмен.

- Ты должен оклеить их, - подтвердил Томас Грэдграйнд, - нравится тебе это или нет. И не говори, что ты не стал бы оклеивать комнату. Это еще что за новости?

- Придется мне объяснить вам, - сказал джентльмен после еще одной длительной и тягостной паузы, - почему вы не стали бы оклеивать комнату изображениями лошади. Вы когда-нибудь видели, чтобы лошади шагали вверх и вниз по стене? Известен вам такой факт? Ну?

- Да, сэр! - закричали одни.

- Нет, сэр! - закричали другие.

- Разумеется, нет, - сказал джентльмен, бросив негодующий взгляд на тех, кто кричал "да". - И вы никогда не должны видеть то, чего не видите на самом деле, и вы никогда не должны думать о том, чего у вас на самом деле нет. Так называемый вкус - это всего-навсего признание факта.

Томас Грэдграйнд выразил свое полное согласие кивком головы.

- Это новый принцип, великое открытие, - продолжал джентльмен. Теперь я вам задам еще один вопрос. Допустим, вы захотели разостлать в своей комнате ковер. Стал бы кто-нибудь из вас класть ковер, на котором изображены цветы?

К этому времени весь класс уже твердо уверовал в то, что на вопросы джентльмена всегда нужно давать отрицательные ответы, и дружное "нет" прозвучало громко и стройно. Только несколько голосов робко, с опозданием, ответило "да", - среди них голос Сесси Джуп.

- Ученица номер двадцать, - произнес джентльмен, снисходительно улыбаясь с высоты своей непререкаемой мудрости.

Сесси встала, пунцовая от смущения.

- Итак, ты бы застелила пол в своей комнате или в комнате твоего мужа - если бы ты была взрослая женщина и у тебя был бы муж - изображениями цветов? - спросил джентльмен. - А почему ты бы это сделала?

- Потому, сэр, что я очень люблю цветы, - отвечала девочка.

- И ты поставила бы на них столы и стулья и позволила бы топтать их тяжелыми башмаками?

- Простите, сэр, но это не повредило бы им. Они бы не сломались и не завяли, сэр. Но они напоминали бы о том, что очень красиво и мило, и я бы воображала...

- Вот именно, именно! - воскликнул джентльмен, очень довольный, что так легко достиг своей цели. - Как раз воображать-то и не надо. В этом вся суть! Никогда не пытайся воображать.

- Смотри, Сесилия Джуп, - нахмурившись, проговорил Томас Грэдграйнд, - чтобы этого больше не было.

- Факты, факты и факты! - сказал джентльмен.

- Факты, факты и факты, - как эхо откликнулся Томас Грэдграйнд.

- Вы должны всегда и во всем руководствоваться фактами и подчиняться фактам, - продолжал джентльмен. - Мы надеемся в недалеком будущем учредить министерство фактов, где фактами будут ведать чиновники, и тогда мы заставим народ быть народом фактов, и только фактов. Забудьте самое слово "воображение". Оно вам ни к чему.