Шестой прокуратор Иудеи   ::   Паутов Владимир

Не отчаивайся, дорогой зять! Мы обязательно найдём способ подмять строптивого прокуратора под себя или вообще убрать его с нашей дороги…

Я действительно, как правильно заметил бывший первосвященник, был воином, но не искушённым и опытным царедворцем, а потому не мог предположить, что вокруг меня уже начали плестись тонкие нити хитрых и коварных интриг. И не знал я тогда об этом не по причине того, что мои осведомители плохо работали, а просто всего лишь два человека участвовали в том тайном заговоре против меня, Каиафа, главный жрец иудейский, и его авторитетный тесть.



Естественно, что, получив от меня отказ на требование снять со стен знамёна, первосвященник и его окружение не оставили попыток добиться своего. Они тогда вывели на площадь перед дворцом много недовольных, но мои легионеры быстро привели в чувство посылавших нам проклятия жрецов и горожан. Однако ещё было рано радоваться первой одержанной победе, ибо наша борьба только начиналась. Как и задумывали первосвященники, они от имени Высшего совета направили жалобу легату Сирии. Я сумел перехватить нескольких их гонцов, но письма всё-таки дошли до губернатора провинции, и в конце концов, он настоял на том, чтобы боевые знамёна моего легиона были сняты с дворцовых стен. Конечно, это распоряжение я воспринял как личную обиду, а потому именно с того самого дня стал собирать подробные сведения о Каиафе и других членах Высшего совета. Дело это оказалось очень трудным, так как первосвященники, бывшие и действующие, жили весьма скрытно, поэтому сведения те были довольно незначительными и скудными, хотя кое-что из их жизни мне всё-таки становилось известно. Однако подробности о нынешнем блюстителе Закона, его длинной и бурной жизни поступали в мою резиденцию довольно регулярно. Вот и сейчас, в этот тихий весенний вечер накануне местного праздника, сидя за своим рабочим столом, я читал новые донесения и просматривал старые бумаги, в которых имелись довольно интересные данные из весьма занятной биографии вечного моего соперника и тайного недруга, главного жреца Иудеи, Иосифа Каиафы.



***



Иосиф находился в благостном расположении духа. Радоваться ему было от чего. Закончилось, наконец-то, его унизительное положение бедного родственника, и началась новая жизнь, которая открывала перед ним прекрасные перспективы в будущем. Он стал зятем самого Ханана, первого священника Иерусалима.

– Мне уже исполнилось целых двадцать пять лет, а чего я достиг в этой жизни? Это ерунда, что жена моя не красавица, – размышлял Иосиф, украдкой поглядывая на молодую супругу и стараясь скрыть от неё свой явно не влюблённый взгляд, – главное ведь не в этом. Теперь-то из бедняков я, наконец, превращусь? В кого же я превращусь? – потирая про себя руки от удовольствия и наморщив лоб, продолжал мечтать Иосиф. Он с благоговением и осторожностью взглянул на сидевшего рядом в повозке своего могущественного тестя, первого священника иерусалимского Храма, отец которого, дед и прадед так же служили главными жрецами, ибо все были левитами, то есть из рода Левия. – Может и так случиться, что я теперь стану смотрителем в храме, или начальником стражи, а лучше…

Но, додумать до конца о своих грандиозных планах ему не дал суровый оклик тестя, который распорядился сделать небольшой привал в маленькой роще, где оливковые деревья росли вперемешку с финиковыми пальмами, недалеко от родника, бившего там издавна. Был уже полдень. Солнце находилось в самом зените и нещадно пекло. Жара стояла неимоверная. Но в роще было довольно прохладно. Своими кронами деревья создавали почти непроницаемый шатёр, защищавший от лучей палящего солнца.