Шизгара   ::   Солоух Сергей

Впрочем, невоспитанность молодых ассистентов это одно, а вот очевидная недоработка в вопросе внешнего вида, столь бессовестно и откровенно выразившаяся в наползавших на уши и грозивших вот-вот пасть на воротник волосах юного воспитателя молодежи, безусловно, уже настоящая причина потери деканом драгоценного душевного равновесия. Привычка молниеносными педагогическими приемами пресекать подобную безответственность, не реализовавшись в данном конкретном случае в поступок, угнетающе подействовала на Сергея Михайловича. Клянусь, лишь святые соображения о благе высшей школы удержали карающую длань декана перед лицом жаждущей преподавательского конфуза аудитории. Однако, шагая по коридору, Сергей Михайлович уже жалел о своей сдержанности и не воротился лишь по чистой случайности.

Впрочем, если Сергей Михайлович склонен в охвативших его чувствах предполагать лишь благороднейшие порывы, мы воспользуемся своим правом и выложим одну, известную лишь немногим посвященным причину некоей душевной сумятицы декана. Чем больше радовали Сергея Михайловича в служебные часы строгие скобки и аккуратные проборы, тем горше чувствовал он себя в своем собственном доме, принужденный чудовищным упрямством сына и слишком хитроумными педагогическими приемами жены денно и нощно наблюдать ни с чем не сравнимое буйство на голове собственного отпрыска. М-да. если у Алеши Бессонова, ассистента кафедры общей электротехники, кудри отличались скорее неаккуратностью, чем обильностью, то черные локоны Миши Грачика блестели. завивались, ниспадали до самых лопаток, прибавляли в длине сантиметр каждые две недели и сокращали жизнь Сергея Михайловича в обратной пропорции.

Ах, если бы, если бы и дома Сергей Михайлович мог так же безраздельно казнить и миловать, как на факультете, если бы не извечная необходимость приспосабливаться к методе супруги Веры Константиновны, безусловно, не пришлось бы утешаться поголовной стрижкой студентов электромехаников, и уж, совершенно определенно, судьба не преподнесла бы Сергею Михайловичу сюрприз, о котором нам так не терпится поведать.

Кстати, о судьбе, как бы мы ни сетовали на тяжкую долю декана, но факт остается фактом - Создатель наградил его сыновьями. Двумя красавцами, и это вовсе не ирония - и старший. Гриша, Григорий Грачик, пятьдесят первого, трудного студенческого года рождения, и младший, Миша, Михаил Сергеевич, пришедший в мир счастливого трехсотрублевого достатка, оба удались, пошли в маму, смуглые, темноволосые и удивительно стройные. Мама... впрочем, это отдельный разговор, и к нему мы непременно вернемся, едва лишь представим мальчиков Сергея Михайловича, начнем со старшего, но при этом сознаемся, именно младший, Миша, главный герой нашей истории.

Да, мальчики были красивы, но это не все. Больше того, это даже не главное. Куда важнее разнообразная, прямо-таки сверхъестественная одаренность сыновей Сергея Михайловича. Впрочем, оговоримся, нашими щедрыми эпитетами и, может быть, забавными своей простодушной провинциальностью восторгами мы обязаны в первую очередь старшему - Григорию. Рисунки десятилетнего Гриши учитель изостудии Южносибирского Дворца пионеров показывал в назидание великовозрастным студентам Южносибирского художественного училища. В двенадцать лет Гриша Грачик получил вторую премию на республиканском конкурсе рисунков на тему "Пусть всегда будет солнце". В пятнадцать лет Гришины графические листы выставлялись в малом зале областной картинной галереи. Истины ради заметим, однако, - то не был персональный вернисаж, в "зеленом" зале выставлялись работы пяти или даже шести юных дарований, но вот самыми запоминающимися, уж не сомневайтесь, были триптихи Григория "Осада" и "Куликово поле". В шестнадцать юный Грачик удостоился чести быть одним из двухсот авторов, представивших мир советского подростка в одноименном художественном альбоме. В том же году Григорий получил приглашение в Репинку.