Сказка для старших   ::   Солохин Максим

Видно было, что Антон ничуть не раздражен, не обижен, не рассержен и даже не встревожен. Просто решил, что Митька идейно опасен, и хладнокровно нанес своими словами несколько ударов по болевым точкам, чтобы сделать общение — невозможным. Он говорил то, что нельзя говорить. Это было неожиданно, и больно. И непонятно.

— Жаль, — сказал Юрка, — придется нам с тобой искать другую крышу. А это была идеальная крыша.

Это точно. Теперь-то, сокрушив врагов и глядя на происшедшее со стороны, на трезвую голову, Митька и сам понимал, что слегка погорячился. Прежде, чем бить бутылки о бандитские черепа, следовало бы подумать о последствиях. В нашем маленьком городке невозможно встретиться с человеком только один раз. Решившись на этот шаг, Митька подсознательно рассчитывал на помощь Антона.

Между прочим, вот так вот «послать» его, Митьку, теперь — это в каком-то смысле предательство со стороны Антона.

— Будем искать крышу, — сказал Митька.

Мама глубоко вздохнула и перекрестилась, закрыв глаза:

— Слава тебе, Господи! — сказала она. — Я так молилась, чтобы Он тебя вразумил! Теперь-то ты видишь, что это за человек. Старший сын от него сбежал. Придет время, и младший сбежит. Он просто глубоко травмированный, насчастный человек, жертва войны. Психически травмированный. Ему нужны враги, чтобы жизнь его имела смысл. Что ты научил Мишку волшебству — это хорошо. Нельзя лишать ребенка детства.

Естественно, о своей стычке с разбойниками Митька родителям ничего не сказал. Омерта. Митька сказал суть: я научил Митьку кое-чему, Антон меня и прогнал.

Суть была понятна: волшебством-то все баловались в детстве, даже и тот же Антон.

Папа почему-то сильно расстроился.

— Ну, и лопух, — сказал он. — Такой шанс потерял. И на что ты его променял? Лопух.

Митька слегка обиделся на отца. Но очень сильно обиделся на Антона.

Зато вдруг стало ясно, что пора спокойно вернуться в ученики к Волшебнику. Лежа дома, в постели, он перед сном решил утешиться обычными детскими чудесами — последнее время он совсем забросил обычное детское колдовство: все внимание, все силы ума его поглотили Волшебник, потом Антон… который оказался таким непримирмым противником магии. Ну и пусть себе воюет… Без него жили, без него и дальше проживем.

И тут Митька с ужасом обнаружил, что у него ничего не получается. Чего-то не хватало, какого-то важного ощущения. Пропала вера. Словно избиение разбойников что-то оборвало в митькиной душе. Словно Митька вдруг стал взрослым.

Вначале Митька перепугался.

Потом вдруг ощутил какую-то горькую радость: вот и он, Митька, стал взрослым. Ему даже захотелось наутро поехать к Антону и объявить: все, брат, я больше не волшебник, проблема отпала, нет препятствий для дальнейшей дружбы. Но это было мимолетное чувство. Препятствия все равно были.

Тогда Митька стал думать про Волшебника и уснул с мыслью, что Волшебник как прежде явится ему во сне и все объяснит.

Но этого не произошло. Сны были обычные, сумбурные и бестолковые, только какие-то тревожные, полные предчувствия новых бед.

Проснувшись наутро, Митька ощутил глубокую тоску и потребность в Волшебнике. Теперь Митьке было ясно: сама судьба наказала его за то, что он, возгордившись, решил бросить Учителя и далее идти в одиночку.

Когда он приехал к Театру, то обнаружил на двери надпись: "Театр закрыт."

Митька ощутил ужас при мысли, что Волшебник исчез. Он, конечно, ушел в другой, добрый мир, в сказку, где нет зла. В тот мир, который Митька искал все эти годы. О котором мечтал с детства, ощущая себя чужим на этой планете. Он прошел бесчисленные миры в поисках свой счастливой сказки, но нашел там только Юрку с Заречного. Но и тот оказался слишком местным… от мира сего. И вот, наконец Митька встретил Волшебника, который знал Путь, и позвал за собой.