Смутная пора   ::   Задонский Николай Алексеевич

В памяти запечатлелась такая яркая картина: раздвигается занавес, и перед зрителями – уже темнеющие, переливающиеся от заходящего солнца воды реки Хопра; горят разложенные на берегу костры, а возле них – расположившиеся на отдых булавинцы. Они подбрасывают в костры сухие ветки и поют народную песню «Ах, туманы вы мои, туманушки». Тогда еще световые эффекты, благодаря которым река с отражающимися в воде кострами казалась играющей и живою, были внове. Зрительный зал завороженно замирал. Затем разражался аплодисментами. Так начинался третий акт.

После завершения трагедии «Кондрат Булавин» у ее автора остались не использованные по теме материалы. Обоснованно предполагая, что в работе над 3-й частью романа «Петр I» A. H. Толстой будет как-то освещать Булавинское восстание, Н. Задонский посылает ему письмо. [3] Между писателями завязывается переписка. (Письма к А. Н. Толстому читатель найдет в публикации В. Болдырева, напечатанной в журнале «Подъем», № 2 за 1977 г.) Н. Задонский посылает А. Н. Толстому очерк и трагедию и просит дать отзыв о пьесе. «Это первая моя трагедия, – пишет он, – но „скидок“ мне не надо, напишите все, что хорошо и что плохо…»

В начале лета 1938 года пришло ответное письмо с отзывом, замечаниями и критикой. А.Н.Толстой, в частности, указывал, что сам по себе избранный жанр сковал автора, не позволил ему в полной мере осветить ход восстания и создать более полнокровный образ Булавина. И посоветовал «повернуться лицом к прозе». Помнится, что отец, всегда делившийся с семьей своими намерениями и творческими замыслами, уже в подумывал над этим. Но получилось иначе.

Собирая материалы о булавинцах, Николай Алексеевич нашел много других новых, нигде не публиковавшихся ранее документов той же поры. В его руках оказались источники, освещающие положение на Украине в конце XVII и начале XVIII века и предательскую политику гетмана Мазепы. В то время как после поражения русских войск под Нарвой и вторжения шведских войск в Польшу царь Петр принимает все меры для укрепления рубежей Российского государства, на Украине тонкий интриган и ловкий заговорщик Мазепа ведет тайные переговоры с неприятелем, вынашивает замысел разорвать братский союз Украины с Россией.

Обогатив свои немалые познания об этой эпохе новыми историческими данными, писатель в своем воображении все чаще и настойчивее обращается к славным деяниям молодого царя Петра Первого, к фигуре иезуита Мазепы, к его роману с юной дочерью Кочубея…

Новый замысел безраздельно овладевает писателем. Он едет в Киев, изучает рукописный фонд Украинской Академии наук. Возвращается домой окрыленный: столько нового, до сей поры никому не ведомого, потрясающе интересного! Приведя в систему находки, едет в Москву, потом вторично – в Киев. По приезде – за письменный стол.

Годы 1938-й и 1939-й, когда писалась эта книга, были для ее автора чрезвычайно творчески активными, до краев наполненными и беспокойно-счастливыми. В драматическом театре ставили «Кондрата Булавина». В Молодом театре с успехом шла комедия «День рождения», в которой в заглавной роли выступал народный артист РСФСР С. И. Папов. И там же не менее успешно, всегда при переполненном зале, ставилась его инсценировка по роману И. А. Гончарова «-Обрыв». Каждый день приходили письма, вырезки из газет и афиши, извещавшие о постановках его пьес «Ложный стыд», «Неизвестное имя», «Инспектор Нестеров», «Илья Лебедев» в разных театрах страны. Дневные часы были заняты контактами с театрами, перепиской, деловыми встречами. И лишь поздним вечером он брал в руки карандаш и писал до рассвета. Заглянешь, бывало, к нему в кабинет, и еле различишь его за письменным столом сквозь густую пелену папиросного дыма. А утром, смотришь, лежит несколько новых страничек, исписанных крупным, твердым, четким почерком.