Собрание сочинений в десяти томах. Том 8   ::   Толстой Алексей Николаевич

По кустам глаза горят,

В мураве ежи сопят,

Нежить плюхает по тине,

Бьются крылья в паутине.

И идет старик, – борода как лунь,

Ворчит под нос: «Поплюй, подунь…

Размыкайтеся замки,

Открывайтесь сундуки!..»

Корнем крышки отмыкает,

Углем золото пылает,

И – еще темней кругом…

Пляшет дед над сундуком,

Машет сивой бородою,

Черноте грозит клюкою…

Топнет, – канет сундучок, —

Вырастает борвичок.

И идет старик, – борода как лунь,

Борода как лунь…

Везде – клады, – куда ни сунь,

Куда ни сунь…

А под утро – лес как лес.

Кладовик в дупло улез.

Только сосенки да ели

Знают, шепчут еле-еле…



Мавка



Пусть покойник мирно спит;

Есть монаху тихий скит;

Птице нужен сок плода,

Древу – ветер да вода.

Я ж гляжу на дно ручья,

Я пою – и я ничья.

Что мне ветер! Я быстрей!

Рот мой ягоды алей!

День уйдет, а ночь глуха,

Жду я песни пастуха!

Ты, пастух, играй в трубу,

Ты найди свою судьбу,

В сизых травах у ручья

Я лежу – и я ничья.



Хлоя



I



Зеленые крылья весны

Пахнули травой и смолою…

Я вижу далекие сны —

Летящую в зелени Хлою, [44]

Колдунью, как ивовый прут,

Цветущую сильно и тонко.

«Эй, Дафнис!» [45] И в дремлющий пруд,

Купая, бросает козленка.

Спешу к ней, и плещет трава;

Но скрылась куда же ты, Хлоя?

Священных деревьев листва

Темнеет к полудню от зноя.

«Эй, Дафнис!» И смех издали…

Несутся деревья навстречу;

Туман от несохлой земли

Отвел мимолетную встречу.

«Эй, Дафнис!» Но дальний прибой

Шумит прибережной волною…

Где встречусь, о Хлоя, с тобой

Крылатой, зеленой весною?



Гроза



II



Лбистый холм порос кремнем;

Тщетно Дафнис шепчет: «Хлоя!»

Солнце стало злым огнем,

Потемнела высь от зноя.

Мгла горячая легла

На терновки, на щебень;

В душном мареве скала

Четко вырезала гребень.

Кто, свистя сухой листвой,

Поднял тело меловое?

Слышит сердце горний вой…

Ужас гонит все живое…

Всяк бегущий, выгнув стан,

Гибнет в солнечной стремнине

То кричит в полудни Пан, [46]

Наклонив лицо к долине…

…Вечер лег росой на пнях,

И листва и травы сыры.

Дафнис, тихий, на камнях,

Руки брошенные сиры.

Тихо так звенит струя:

«Я весенняя, я Хлоя,

Я стою, вино лия».

И смолою дышит хвоя.



Дафнис и медведица



III



Поила медведица-мать

В ручье своего медвежонка,

На лапы учила вставать,

Кричать по-медвежьи и тонко.

А Дафнис, нагой, на скалу

Спускался, цепляясь за иву;

Охотник, косясь на стрелу,

Натягивал туго тетиву:

В медвежью он метит чету.

Но Дафнис поспешно ломает

Стрелу, ухватив на лету,

По лугу, как лань, убегает.

За ним медвежонок и мать

Несутся в лесные берлоги.

Медведица будет лизать

У отрока смуглые ноги;

Поведает тайны лесов,

Весенней напоит сытою, [47]

Научит по окликам сов

Найти задремавшую Хлою.



Дафнис подслушивает сов



IV



Из ночного рукава

Вылетает лунь-сова.

Глазом пламенным лучит

Клювом каменным стучит:

«Совы! Совы! Спит ли бор?»

«Спит!» – кричит совиный хор.

«Травы все ли полегли?»

«Нет, к ручью цвести ушли!»

«Нет ли следа у воды?»

«Человечьи там следы».

По траве, над зыбью вод,

Все ведут под темный свод.

Там в пещере – бирюза —

Дремлют девичьи глаза.

Это дева видит сны,

Хлоя дева, дочь весны.

«Совы! – крикнула сова. —

Наши слушают слова!»

Совы взмыли. В темноте

Дафнис крадется к воде.

Хлоя, Хлоя, пробудись,

Блекнут звезды, глубже высь.

Хлоя, Хлоя, жди беды,

Вижу я твои следы!



Утро



V



Слышен топот над водой

Единорога; [48]

Встречен утренней звездой,

Заржал он строго.