Собрание сочинений в десяти томах. Том 9   ::   Толстой Алексей Николаевич

Я знаю, ты краденых лошадей в Колывань гонял. (Улезает вниз.)

Володька . Ишь ты… И то, пойти барышню мою вызволить. Дядя, подсоби-ка. (Идет.)

Нил . От Никитая вытерплю, от тебя не снесу… Где такой закон – кнутами стегать… Вор, конокрад, уж наверно…

Володька . Заладили… (Улезает вниз.)



Но снизу появляется Нина, протягивает Володьке руку, тот ее вытаскивает



Нина . Нечего сказать – ямщик, иди скорей, отвяжи чемодан, брось его на сухое место…

Володька . Ладно… Только, барышня, раньше, как завтра к вечеру, отсюда не выберемся, ось поломана… Доведется вам пешечком до усадьбы дойти, коней и чемодан я туда доставлю… (Ушел.)

Нина . Ах, как неприятно…

Нил . Доброго здоровья, сударыня…



Нина обернулась, взглянула.



Никакой неприятности от посещения нашего барина, кроме удовольствия, никто еще не получал.

Нина . Вы кто такой?

Нил . Дьяк в расстриге, Нил Перегноев, нахожусь в настоящее время при Клавдии Петровиче личным секретарем и переписчиком.

Нина . Клавдий Петрович Коровин? Кажется, я слышала. Что же он, писатель? Что вы переписываете?

Нил . Ничего отроду не писали, спят да бормочут под нос, – все их препровождение; а я для-ради занятия из старых газет новости в тетрадь вписываю и им иногда читаю, они и дивятся, сколько людей на свете живет.

Нина . Именье большое?

Нил . Большое, никому даже неизвестно, сколько земли в нем. В одной усадьбе дома друг на дружке стоят – до чего их множество.

Нина . Страховано?

Нил . Не могу сказать. Управляющий знает… А живем скучно – мухи и те вывелись. Муха любит общество, можете себе представить. А штату нашего всего я да Катерина – достойная женщина, хотя с пороком, три раза в году напивается, как змей, с разрешения монаха Пигасия, имеет к тому аттестат. А уж напьется, беда, будто черт ее какой вилами шпыняет…

Нина . Вы всегда столько говорите?

Нил . На стороне балуюсь, а дома строжайше запрещено; у Клавдия Петровича кружится голова, когда говорят или еще по дверям шмыгают… Вот сами увидите: он вам обрадуется; вы замечательное сходство имеете…

Нина . Какое сходство?

Нил (таинственно). Не человеческое… Про портрет ничего не знаете? Ну, то-то, он у нас пропал. Уж такое горе!

Нина . Не понимаю.



Голос Квашневой. Не тащи, не тащи ты меня, руки вывернешь, старый бес…



Нил . Это Квашнева, Марья Уваровна лезет. Необыкновенный, можно сказать, кладезь добродетелей. (Бежит к обрыву, чтобы помочь Квашневой взобраться.)

Нина . Какие все странные. Или после города по-иному всё. (Глядит на деревья, задумалась.)



В это время Квашнева, а за ней Сонечка вылезли из-под кручи. Квашнева сердито стряхнула с себя руки Нила и Никитая.



Квашнева . С тобой, Никитай, в жизни больше не поеду. Вон! Прочь от меня, негодники! Иди к лошадям. (Садится на пень.) Подраться ему приспичило. Ведь лошади могли дернуть и расшибить меня, как тыкву.

Никитай . Не дернули же. (Уходит.)

Нил . Вы сухонькая, Марья Уваровна, капельки не попало, дозвольте репейничек снять.

Квашнева . А ты, чучело, сударь мой, передай своему Клавдию Петровичу – на него в суд подам за негодные дороги…

Нил . Дождь один виноват, плюхал всю ночь, плюхал, Марья Уваровна…

Квашнева . Вот я тебе плюхну. Я тебе не Марья Уваровна. Да что ты стоишь? Беги, одна нога здесь, другая там, доложи барину, что сижу в его лесу на пне, как куча.

Нил . Лечу-с… (Повернулся, побежал.)

Квашнева (вдогонку). Народ гони с рычагами, коляску рукой не вызволить…

Нил (стал). А я старался, грибков для вас посбирал, все думаю – уж чем угодить Марье Уваровне… (Убегает.)

Квашнева . Вот так пассаж! [3] Чинили, чинили коляску, а теперь опять чини. Софья, не сиди на голой земле, подстели ватерпруф. [4]



Сонечка слушается.



И вам, сударыня, хоть и не знаю имени-отечества, а не советую.