Верный садовник   ::   Ле Карре Джон

Я вот подумал, а не можешь ли ты заглянуть ко мне на минуту-другую?

— До совещания подождать нельзя?

— Думаю, что нет… нет, нельзя, — в голосе Милдрена зазвучали более решительные нотки. — Дело касается Тессы Куэйл, Сэнди.

Отношение Вудроу к разговору разом переменилось. Нервы натянулись, как струны. Тесса.

— Что с ней? — голос остался бесстрастным, но мысли помчались, наскакивая друг на друга. О Тесса. О господи. Что же делать?

— Полиция Найроби сообщает, что ее убили, — буднично, словно говорил такое каждый день, ответил Милдрен.

— Полнейшая чушь! — вырвалось у Вудроу, прежде чем он успел о чем-то подумать. — Это же нелепо. Где? Когда?

— На озере Туркана [3] . На восточном берегу. В этот уик-энд. О деталях они говорят очень дипломатично. В ее автомобиле. По их информации, несчастный случай, — в голосе Майка послышались извиняющиеся нотки. — У меня такое впечатление, что они пытались пощадить наши чувства.

— В чьем автомобиле? — выкрикнул Вудроу, всеми силами отторгая от себя это безумие… кто? как? где?., но все мысли и чувства заталкивались куда-то в глубины сознания, вместе с тайными, сладостными воспоминаниями, а их место занимал выжженный солнцем ландшафт Турканы. Он побывал там шесть месяцев тому назад в не слишком приятной компании военного атташе. — Оставайся у себя, я уже иду. И никому ничего не говори, слышишь меня?

Как на автопилоте, Вудроу положил трубку на рычаг, обошел стол, взял со спинки стула пиджак, надел его. Обычно, поднимаясь наверх, он обходился без пиджака. На совещания по понедельникам надевать пиджак не требовалось, и уж тем более не требовался он для того, чтобы поболтать с толстяком Милдреном в его кабинете. Но профессионализм подсказывал Вудроу, что ему предстоит долгое путешествие. Тем не менее, поднимаясь по лестнице, немалым усилием воли он сумел взять себя в руки, напомнил себе, что в любом кризисе главное — сохранять спокойствие и хладнокровие, и даже убедил себя, как только что убеждал Милдрена, что все это скорее всего полнейшая чушь. Убежденность эта основывалась на случае с молодым англичанином, которого десять лет тому назад вроде бы разрубили на куски в африканском буше. Конечно же, все оказалось чистейшей выдумкой. Просто какой-то местный полицейский решил привлечь к себе внимание, чтобы ему прибавили жалованье.

Новое здание, по лестнице которого Вудроу сейчас поднимался, отличалось строгостью и продуманностью планировки. Стиль этот ему нравился, возможно, потому, что по тем же принципам он пытался строить и свою жизнь. Огражденный участок, столовая, магазин, заправочная станция, чистые коридоры — создавали ощущение самодостаточности. Это важное качество отличало и Вудроу. Возраст — сорок лет, счастливый брак с Глорией (если сие не соответствовало действительности, то знал об этом только он), должность начальника «канцелярии», небезосновательная надежда на то, что следующей ступенью его карьеры станет пост посла в какой-нибудь маленькой стране, потом — в стране покрупнее и, наконец, рыцарский титул. Он не придавал этому ровно никакого значения, но знал, что Глория будет довольна. Что-то в нем было от солдата, но он и происходил из семьи военных. За семнадцать лет службы в Министерстве иностранных дел ему довелось поработать в полдюжине посольств. Но наибольшее впечатление произвела на него полная опасностей, распадающаяся, разграбленная, обанкротившаяся, когда-то принадлежащая Британии Кения. Наверное, во многом благодаря Тессе, но в этом он не решался признаться даже самому себе.

— Выкладывай, — решительно заявил он Милдрену, плотно закрыв за собой и заперев на задвижку дверь.

Природа наградила Милдрена вечно надутыми губками. Сидя за столом, он более всего напоминал капризного, толстого ребенка, отказавшегося доедать овсянку.