Старый анекдот   ::   Андреев Павел

Ковбой -- дерзкий молодой человек, на счету которого не одна победа, -будучи сломлен в последнем бою за жизнь своей кобылы, которую любил и ценил, ходит по прерии от кабака к кабаку с ее копытами на шее в знак траура. Очевидно, что для этого парня нет будущего и нет настоящего. Он живет в прошлом. И пахнут, конечно, его носки, но он этого не замечает. Его нет с нами. Он -- в прошлом, а там запаха его носков нет!

Когда люди думают о прошлом, они часто восклицают с досадой: "О, черт возьми! Как я мог так поступить? Это же так глупо." Если чувство вины, связанное с каким-либо прошлым событием, достаточно сильно, то человек может на несколько месяцев, а то и лет впасть в состояние постоянного сожаления. Драгоценное время и энергия уходят на то, чтобы сожалеть о сделанном или, наоборот, отложенном, сказанном или утаенном, начатом или безнадежно заброшенном. С точки логики это абсурд, Валерий. Все проблемы настоящего для нашего ковбоя были рождены в прошлом. Эти проблемы обретают силу благодаря работе нашего воображения. А направленная работа воображения может изменить многие отрицательные ситуации в нашей жизни на положительные.

Если Вам, Валерий, приходилось чувствовать, что в прошлом Вы сделали что-то не так, то, наверняка, на Вас обрушивалось желание, которое можно выразить следующими словами: "Если бы я только мог вернуться в ту ситуацию, я бы все исправил." Нет, Вы ничего не смогли бы исправить. Вспомните Вы всегда поступаете наилучшим образом. И Ваше желание что-то изменить в своем прошлом говорит только о том, что теперь Вы стали другим человеком. Тогда же Вы поступили так , как могли поступить, и, если бы снова вернулись в ту ситуацию при тех же обстоятельствах и при этом испытывали те же эмоции, то Вы поступили бы в точности так же, как поступили тогда. Если Вы считаете, что допустили в прошлом какую-то ошибку и сожалеете о ней - это свидетельствует только о том, что теперь Вы стали другим, более зрелым человеком. Если же Вы не изменились, то Вы будете чувствовать по отношению к какому-нибудь своему поступку то же самое, что чувствовали, когда его совершали.

Отношение к своему поступку у нашего ковбоя не изменилось, как и он сам. Он полностью принадлежит прошлому, которое в нашем анекдоте пахнет не лучшим образом. Вот такая милая поучительная история, молодой человек. Я Вас наверное утомил? Давайте спать -- это лучший способ обмануть себя и время."

...Группа во главе со взводным втянулась в кишлак. Восемь посыпанных белой пылью, пропитанных потом и усталостью тел, почти не отбрасывая тени на сухую чужую землю, осторожно продвигались по узкому проулку. Он шел в середине группы. На нем был "лифчик", автомат, эРДэ и 148-я рация, которую он принял у оставшегося на броне радиста -- парень порвал связки на правом голеностопе. Группа шла в привычном ритме прочески. Взводный, словно олень, тянул группу за собой. Кишлак был небольшой -- две улочки домов и дувалов на границе зеленки. Все время их движения по этому глинянному хутору его угнетала тишина. Было слишком тихо. Они вышли в прямой и узкий проулок. В конце проулка, упирающегося в дувал, за которым стояла изумрудная стена зелени, стояла подбитая и брошенная еще, видимо, с первых боев БээМПэ, уткнувшаяся своим акульим носом в пробоину в стене. Ему часто доводилось встречать подобные памятники энтузиазму первых боев. Было видно, что машина стояла уже не первый год и на ее корпусе были видны следы бессмысленного расстрела уже мертвой брони.

В его голове возникла неожиданная мысль. Узкий коридор высоких глиняных стен дувалов и корпус мертвой машины напомнили ему тир его родной школы, гордость военрука, с доблестью отслужившего полностью свой срок в стройбате. Группа растянулась по проулку.