Сто прикосновений (Дневник Мелиссы)   ::   П. Мелисса

Это правда, что он довольно резок со мной и никогда от него не услышишь ни комплимента, ни доброго слова: сплошное безразличие, насмешки, провокационный смех. И все же такое его поведение заставляет меня еще больше упорствовать. Я уверена в том, что страсть, которая живет во мне, сумеет полностью сделать его моим, он это скоро увидит.

В полуденные часы монотонного зноя я часто вспоминаю его запах, земляничную свежесть губ, его мускулы, крепкие и подвижные, как огромные живые рыбы. И почти всегда при этом я трогаю себя и испытываю чудесные оргазмы, интенсивные и полные фантазий. Я ощущаю необъятную страсть, я чувствую, как она бьется изнутри о мою кожу, как будто желая прорваться наружу, чтобы выплеснуть всю свою мощь. Мне безумно хочется заняться любовью, я бы этому предалась немедленно и занималась бы целыми днями, пока страсть полностью не вышла бы из меня, наконец, свободная. Но я также знаю, что этого мне не хватит: я сразу же впитаю в себя все, что растеряла, для того, чтобы вновь это выпустить в новом цикле, таком же сильном эмоционально.



1 августа 2000 г

Он сказал, что я не способна этим заниматься, что я не страстная.

Он мне это сказал со своей привычной усмешкой, и я ушла вся в слезах, униженная его словами.

Мы сидели в гамаке в саду, его голова покоилась на моих коленях, я нежно гладила его волосы и смотрела на ресницы его закрытых глаз, ресницы восемнадцатилетнего парня. Я провела пальцем по его губам, он проснулся и взглянул на меня с недоумением.

– Я хочу с тобой заняться любовью, Даниэле, – выпалила я на одном дыхании, с пылающими щеками.

Он смеялся так сильно, так сильно, что поперхнулся:

– Что ты хотела бы сделать?! Да что ты, детка! Ты даже не способна мне его отсосать!

Я взглянула на него, ошарашенная и униженная. Я захотела провалиться сквозь землю его сада, прекрасно ухоженного, и сгнить там, под его ногами, которые бы шагали по мне целую вечность. Я ушла от него с яростным криком «Сволочь!», с силой захлопнула калитку, с силой включила мотороллер. Я уезжала с раненой гордостью и разбитой душой.

Дневник, разве это так трудно – уметь любить?

Я думаю, что не надо было пить его сперму, чтобы вызвать его чувство, а надо было полностью отдаться ему. И сейчас, когда я почти это сделала, когда я этого хочу, он надо мной смеется и меня прогоняет таким вот способом. Что мне делать? Открыть ему свою любовь? Об этом не может идти и речи. Я еще могу доказать, что я способна сделать то, чего он не ожидает, я очень настырная, и у меня это получится.



3 декабря 2000 г. 22:50

Сегодня день моего рождения, пятнадцатилетие.

На улице холодно, утром шел сильный дождь. К нам приходили родственники, я не очень хорошо их встретила, и мои родители отругали меня за это.

Проблема в том, что мои родители видят только то, что им приятно видеть. Когда я оживлена, они участвуют в моей радости и проявляют нежность и понимание. Когда же я грущу, они остаются в стороне и меня избегают, как прокаженную. Моя мать говорит, что я как неживая, что я слушаю заупокойную музыку и что единственное мое развлечение – это закрыться в своей комнате и читать книги.

Отец и вовсе не знает, как проходят мои дни, и у меня нет никакого желания ему про это рассказывать.

Мне недостает любви, я хочу, чтобы кто-то погладил мои волосы, посмотрел бы на меня ясным взглядом.

В школе день тоже оказался адским: я схватила кол (я не хочу учиться), и мне пришлось выполнять отдельное задание по латыни. Мысли о Даниэле забивают мою голову с утра до вечера и даже захватили мои сны; я никому не могу открыться, никто не поймет, что я испытываю по отношению к нему, я это знаю.

Когда я выполняла задание, в классе стояла тишина; и вдруг стало темно, оттого что погас свет.