Стожары   ::   Мусатов Алексей

Никому ничего не покажу. Сперва сама прочитаю. Все уйдите!

Ученики неохотно разошлись по своим местам. Но головы их, как подсолнухи к солнцу, неудержимо поворачивались в сторону Маши, а глаза с завистью следили за тем, как девочка читает письмо.

Вдруг Маша порывисто поднялась, вскинула голову и возбужденно закричала:

- Девочки, ребята!.. Стожаровские, торбеевские, локтевские - все, все, кто учился у Андрея Иваныча! Вы знаете... он жив! Жив! - Девочка взмахнула письмом, как сигнальным флагом. - Письмо нам шлет... Про всех спрашивает!

Ученики вновь окружили Машину парту:

- Это правда?

- Где он теперь?

- Почему молчал так долго?

- Да читай же, не мучай!

- Нет, нет, только не Маша, - возразил пухлощекий, с выпуклыми рачьими глазами Петька Девяткин, вспомнив, как девочка всегда торопится и перевирает слова. - Пусть Коншак читает.

Дрогнувшей рукой Санька взял у Маши письмо.

В классе стало очень тихо.

Учитель, Андрей Иваныч Ракитин, родной брат Машиной матери, обращался через племянницу ко всем своим бывшим ученикам. Он сообщал, что лежит после ранения в госпитале, чувствует себя совсем хорошо и хочется ему о многом побеседовать с ребятами. Молчал он так долго потому, что находился в таких местах, где не было ни полевых почт, ни письмоносцев.

Что это за места, столь далекие, учитель, конечно, - расскажет ребятам, но не сейчас, а немного позже, как только вернется в родные Стожары. А встреча не за горами...

- "А чем вы, дорогие мои друзья, встретите своих. отцов и братьев, когда они отвоюются и вернутся домой? - читал Санька слова учителя. Как вы живете, учитесь в школе? Довольны ли матери вашими успехами? Шумит ли наш зеленый сад над рекой, в котором до войны мы так любили работать? Колосятся ли в поле хлеба, которыми так славился колхоз имени Пушкина? Подробно напишите мне обо всем, расскажите про колхоз, про школу. Не удивляйтесь, друзья мои, когда найдете в этом письме немного семян".

- Каких семян? Где? - закричал Семушкин.

Маша достала из конверта небольшой бумажный пакетик, на котором было написано:

Цензуру прошу не задерживать.

Посевной материал.

Маша высыпала на ладонь мелкие коричневые зернышки.

Головы школьников склонились над ее ладонью.

- Это мак, да? - спросила Зина Колесова.

- Не похоже, - ответила Маша.

- "Я нашел эти семена, - продолжал читать Санька, - в пустом поле, около окопа. Кругом все заросло бурьяном и чертополохом, а сквозь них пробивалось несколько созревших головок клевера, и таких на редкость крупных, что я залюбовался. Богатые, должно быть, травы выращивали люди на этом поле. Я отобрал лучшие зерна, сохранил их и теперь посылаю вам. Приютите это доброе семя, вырастите его, и оно щедро отблагодарит вас за труды.

"Что можно сделать, если зерен так мало?" - спросите вы. Но вспомните бригадира нашего колхоза Егора Платоновича Коншакова. До войны он вывел замечательный сорт пшеницы всего лишь из трех колосков. Да, да, из трех колосков, в которых было ровным счетом двести восемь зерен.

Расспросите об этом поподробнее Катерину Васильевну Коншакову и опытника Захара Митрича Векшина. Берегите, друзья мои, этот редкий сорт, выращенный Егором Платоновичем, не дайте ему потеряться. Сейчас солдатам дорог каждый колосок, каждая былинка в поле. Придут они домой, порадуются вместе с вами на золотые нивы и скажут великое спасибо за ваше усердие и заботу.

Ваш учитель Андрей Иванович".

Школьники вновь склонились над Машиной ладонью. Сколько раз видели они семена трав и злаков в поле и на току, в ящике сеялки и под барабаном молотилки, в мешках и закромах амбаров, но никогда маленькие, темные, тугие, как скрученные пружинки, зернышки не вызывали такого интереса, как сейчас.

Глава 2. ВЕСНА

Из школы Маша возвращалась вместе с Санькой.