Страдания Адриана Моула   ::   Таунсенд Сью

Мама ходит без лифчика, и груди у нее теперь как переваренные в бульоне яйца. Я бы на ее месте не носил такие куцые футболки. Стыдоба, в ее-то преклонном возрасте, тридцать семь лет как-никак.

5 мая, среда



Ответил на странный телефонный звонок. Снял трубку, только «алло» успел сказать, а в трубке женский голос, настырный такой:

— Из больницы беспокоят. Вы записаны на пятницу, миссис Моул. В четырнадцать ноль-ноль вас устроит?

Я пискнул, что устроит. А тетка продолжает шпарить, будто робот:

— Вы проведете у нас два часа. За это время вас осмотрят два врача и юрист, специализирующийся именно на вашей проблеме, миссис Моул.

Я пискляво-препискляво выдавил:

— Спасибочки.

— Будьте добры, принесите анализ мочи. В баночке. Убедительно просим, миссис Моул, в маленькой баночке , а не в трехлитровом пузыре.

— Ладно, — каркнул я.

Тетка, кажется, растрогалась, сюсюкать начала:

— Ну-ну, миссис Моул, успокойтесь. Все будет хорошо, мы вам поможем. Да, и не забудьте об оплате. Сорок два фунта за первую консультацию.

— Не, не забуду — просипел я.

— Итак, ждем вас в пятницу ровно в два часа дня. Просьба не опаздывать. — И отключилась.

Что все это значит? Мама ведь даже не заикнулась о болезни. Какая такая «проблема»? Какая такая больница?

6 мая, четверг



Вечером по радио слушал передачу про то, как можно стать миллионером. Вернее, миллионершей, но это неважно. Какая-то зануда (фамилию не запомнил) распиналась, что заработала кучу денег на книжках. Оказывается, тетки обожают читать про врачей и электронщиков. Решил попробовать. Лично мне миллион фунтов не помешает. Миллионерша та с радио сказала еще, что автору женских романов без приличного псевдонима не обойтись. После долгих размышлений я решил назваться Адриенной Шторм. И с ходу накатал полстраницы.

Адриенна Шторм

СТРАДАНИЯ ПО ВУЛЬВЕРХЭМПТОНУ



Медные в крапинку, циничные глаза Джейсона Уэстморланда оглядели террасу. Как же он устал от острова Капри. Как истосковался по Вульверхэмптону.

Джейсон хрустнул оставшимися пальцами, поднес к глазам и придирчиво рассмотрел их. Несчастный случай с цепной пилой положил конец его блестящей карьере электронщика. Теперь в его жизни не было места любимым микрочипам, и в сердце отныне зияла черная дыра тоски. Чтобы заткнуть ее, он и отправился в путешествие, нырнул в океан наслаждений, но ничто не могло вычеркнуть из памяти непорочный образ Гардении Фэзерингтон — пластического хирурга из больницы св. Бупа, что в его родном Вульверхэмптоне.

Джейсон с традальчески с кривился, с моргнув с купые с лепящие с лезы…

7 мая, пятница



Вечером наведались в супермаркет «Сейнсбери». Родители еще дома как сцепились насчет феминизма, так и в машине не унялись. Отец круто завернул насчет того, что феминизм плохо сказывается на объеме маминого бюста:

— На кой ляд мне твое самосознание, Полин? Может, оно и растет, зато грудь вон уже на два дюйма усохла.

— Какого хрена ты мою грудь приплел? — окрысилась мама. Помолчала немножко и говорит: — А как личность я разве не выросла, Джеймс?

— Дудки, Полин. Совсем наоборот. Вот перестала носить шпильки и сразу уменьшилась.

Клевая шутка. Мы с папой, конечно, посмеялись. Но не очень долго — заметили, как мама на нас зыркает. У нее бывает такой взгляд! Прямо испепеляющий. Потом мама отвернулась к окну, и в уголках ее глаз блеснули слезинки.

— Если бы у меня была дочка, — прошептала она. — Было бы с кем поговорить.

— Святые угодники! Не заводи эту бодягу, Полин, — пробурчал папа. — Хочешь сообразить еще одного Адриана? С меня и этого хватит.

Они ударились в воспоминания, так что битый час только и разговоров было что про мое счастливое детство. Предков послушать, у них не ребенок родился, а Дэмьен из «Омена» [5] .