Суер   ::   Коваль Юрий Иосифович

ОСТРОВ ЭНЕРГОПОЛ - форма его целиком зависит от названия, в случае перестановки слогов - ПОЛ-ЭНЕРГО - передняя часть острова меняется с задней местами и наоборот.

26. ОСТРОВ ВЕДОМЫХ УЕМ - откровенный фаллос, но не каменный, как в пункте 12, а засаженный морковью.

27. ОСТРОВ СОКРОВИЩ БОЦМАНА ЧУГАЙЛО - в форме, кстати, института востоковедения, что вряд ли.

28. ОСТРОВ ЕДОРЕП - в форме Эйфелевой башни, которую разобрали и сложили штабелем.

29. ОСТРОВ ЗЛАТО-СЕРЕБРЯНЫХ ЛЮДЕЙ - страдает формой лавровишни.

- Ну вот и все, - сказал сэр Суер-Выер, обнимая меня. - Двадцать девять островов, не так уж и много, могли бы открыть еще пару.

- Жалко, что мы так и не доплыли до Острова Истины, сэр.

- Как то есть? Погляди-ка вперед.

Фрегат наш, любезный сердцу "Лавр Георгиевич", приближался к некоему островку. Островку? Да нет, пожалуй, это был обширный остров. Виднелись не только деревья, но даже целые города, поля, болота и вырубки.

- И вы думаете, сэр, что это Остров Истины?

- Без всякого сомнения, - сказал сэр Суер-Выер.

- Но почему?

- А потому что - пора, брат! Пора! Старпом! Шлюпку!

- Будем открывать? - спросил я.

- Обязательно.

- Извините, сэр, - сказал я, перед тем, как открыть остров, можно задать вопрос?

- Пожалуйста.

- Не пойму, почему мне забинтовали ногу?

- А... дело простое. Ты так орал, что отрубил себе руку, что пришлось хоть что-нибудь забинтовать, дабы успокоить экипаж. Итак, пожалуйте, в шлюпку.

- После вас, сэр, - сказал я.

- Нет-нет, - сказал сэр Суер-Выер. - Истина познается в одиночестве, друг мой. Иди.

И я спустился в шлюпку, разбинтовывая забинтованное не мною.

Глава XCIV. Остров Истины

Как только нос шлюпки врезался в песок - сразу и началась истина.

- Ну как там у тебя? - крикнули с фрегата. - Есть ли там истина?

- До хрена! - ответил я и бодро двинул в глубь острова.

"Пойду, не оглядываясь, - вот что я про себя решил. - Оглянусь, когда пройду весь остров и увижу океан с другой стороны".

Я шел неторопливо, разглядывая

лица девушек и деревьев,

перья птиц и товарные вагоны,

хозблоки и профиль Данте.

Довольно быстро я прошел весь остров и снова увидел океан с другой его стороны.

"Пора оглянуться", - подумал я, но почему-то не хотелось. Заставил себя - оглянулся.

Как я и предполагал, сзади - ничего не было, океан двигался следом, замывая - какое неприятное слово - каждый мой шаг. Конечно, я об этом догадывался и всегда слышал его шуршанье за спиной.

Сокращался остров, уменьшался. Я убивал его своими шагами. Пройти до конца оставалось совсем немного, но - очень интересно. И хозблоки там еще виднелись,

и профиль Данте,

лица девушек и деревьев,

перья птиц и товарные вагоны,

и еще мальчик и девочка...

Я это ясно увидел и решил закончить этот пергамент. Закончим его внезапно, как внезапно кончится когда-то и наша жизнь.

В НАЧАЛЕ БЫЛО - СЛОВО, В КОНЦЕ ЕГО КОНЕЧНО, УЖЕ НЕ БУДЕТ.

Глава XCV. Девяносто пятая

Конечно, есть и другие толкования этого сложного предмета, из которых нас устроит только одно:

В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО, И БЫЛО ОНО - БЕСКОНЕЧНО...

ПРИЛОЖЕНИЕ

Глава XLIX. Ненависть

- Я что-то ненавижу, а что именно - позабыл, - обмолвился однажды лоцман Кацман.

- Давайте, давайте, лоцман, вспоминайте, - поторопил Суер. - Мы твердо должны помнить, что ненавидим.

Лоцман попал в ловушку. Он заюлил, заскулил. Нас это никак не удовлетворило. Чувствовалось, что корни ненависти уходят в лоцмана поглубже.

- Не дай вам Бог, лоцман, - со значением заговорил Пахомыч, - не дай вам Бог ненавидеть то, что мы любим.

- Что вы! Что вы! Я же с вами плыву, значит, и ненавижу то, что вы.

- Хотелось бы знать, что именно, - настаивал старпом под одобрительным глазом капитана.

- Ну я вон то ненавижу, вон то, - ныл Кацман, указывая пальцем на то, что болталось неподалеку.

- Это мы действительно все ненавидим, - подтвердил Суер-Выер.