Тетраграмматон микрорая   ::   Борисов Алексей

Я набрал номер и включил громкую связь.

Через четыре гудка раздался ответ.

— Аллё! — голос тихий, прямо в трубку. То ли разбуженный, то ли простуженный.

— Это я, Тамплиер.

— Господи, это ты! — Маша всхлипнула, и я понял, что голос измучен слезами, — Ну скажи, ну скажи мне, наконец, откуда ты такой взялся? Так не бывает, не может так быть, нет на свете таких людей. Тамплиер, милый, я люблю тебя, люблю, люблю, сильнее всех на свете, ниточка в моих руках слезами пропитана, как олифой, крепкая теперь, уж никогда не разорвать. Сама же всё сделала, и ничего не знала, не понимала. А ты так быстро понял и надо же… Но как тебе на это сил хватило, ведь это… Это и правильно, и неправильно. И теперь будет всё по-другому, и всё получится, я знаю, знаю, всегда знала, что так и будет, но почему же не ты? Почему? Где, когда это произошло? Нет объяснения!

Она тихо, сдавленно рыдала в трубку, и голос прерывался всхлипываниям.

— Машенька, я не знаю.

Она снова заревела, теперь в голос.

Я молчал и тихо мешал в чашке свежий кофе. Мне хотелось быть рядом, прижать к себе её испуганную, счастливую и нечастную, добрую и колючую. Какую угодно. И я её любил так же сильно, как она меня. Но, видит Бог, это могла быть другая форма любви, не такая, какой принято быть между лицами разных полов. Этой любви не знакома измена и ревность, в неё нет ни капли корысти или лжи. Такая любовь не достойна того, чтобы её называть вслух, но другого слова в человеческом языке просто нет.

— Ты представляешь, я так боялась. А он позвонил мне и говорит. Вы боитесь, что я вас обижу? Назначьте место и время, я приду. Вы можете приходить хоть с охраной, хоть как. Я просто хочу поговорить с тобой, Леонова. Мы же в школе дружили, так не думаешь ли ты, что я стану тебя обижать? Я прошу о помощи, но ты в праве отказаться, и я пойму. Женщине положено бояться мужчин. С самого рождения видна это беззащитность, с первых мгновений ясно, кто овца, а кто волк и кого кому стоит бояться. Представляешь, а я и не знала, что он на такие слова горазд, — она всхлипнула, — Ты здесь?

— Да, конечно, милая моя, Маша. Я здесь и слушаю. Очень внимательно.

Телефон потрещал помехами, но связь не прервалась.

— И я пошла, поговорила. Господи, Сталкер, он всего-то хотел помочь племяннику! Этот в колледж программистом пошёл учиться, а тут желания, как известно, не достаточно. И просит меня подучить мальца. За приличную плату, как и принято сейчас с репетиторами. Но просил меня подойти с душой, не формально, а просто реально помочь мальчонке. Ну и что, разве я откажу? Он потом смеётся и говорит мне, я бы и цветов букет принёс, знаю, как ты цветы любишь. Незабудки. Да тут жена моя на бизнес-ланч ходит, как раз в это кафе. Не могу, будет ревновать. А сам смеётся. Пошутил, должно быть. Но он правда совсем не злой, если не старается быть очень серьёзным. Представляешь?

— Супер, Маша, я даже и предполагал что-то в этом роде, но поздно. Лёха уже выехал.

— Всё, да? — тихо спросила она, но тихий плач не спешил возвращаться.

— Получается, да.

— И никто теперь ничего не поделает?

— Маша, он лучше меня в сто раз, он хотел, чтобы была семья, ребёнок, он уже всё-всё себе понял и решил. Он станет лучшим папой на свете. Для твоей лапушки, а там кто знает, вы же не остановитесь на достигнутом?

Маша смутилась, но хихикнула и засопела.

— Может, и нет. Но почему? Почему она на него похожа, а не на тебя? Я же хотела, чтобы…

— Ты меня просто идеализировала, любимая, вот и всё. И как будто случайно всё получилось не так, как мы оба вначале хотели. Нужно быть осторожнее с желаниями. И со словами. Знаешь, ведь даже взгляд оставляет след.

— Но я люблю тебя.

— И я.