Три вора :: Нотари Гумберто
Страница: 2 из 55 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕПроснись, твоя Фея стоит у ворот 30.06.10 - 08:03 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Дела шли плохо, положительно, из рук вон плохо. За целую неделю все предприятия терпели крушение одно за другим. Ремесло отказывалось кормить. Тапиока, как добрый, старый вор, создавший собственными усилиями свое положение, чувствовал себя несколько обескураженным. Покинуть профессию представлялось невозможным: в его годы не меняют так легко жизненного пути. Да и что мог бы он предпринять? Он не знал никакого ремесла, кроме воровства, и всю свою жизнь занимался почти исключительно воровством. О родителях своих он имел сведения настолько неполные, что не раз, вспрыснув удачный исход хорошего «дельца», объятый своеобразной тоской по родине, он сокрушенно качал головой и умиленно бормотал: – И подумать только, что среди всего этого народа, который я обобрал, мог находиться мой Дражайший тятенька. При этом подозрении Тапиока, несмотря на всю свою разбойничью закоренелость, чувствовал, как увлажняются его глаза и нежность наполняет сердце, нежность, напоминающая ту, какую испытывают преступники к животным, обреченным разделить их существование. Тапиока вырос среди подонков общества, среди всякого рода «бывших людей»: жуликов, громил, убийц и бродяг, ютящихся в узких кривых улочках смрадного городского предместья, где на жирном навозе человеческой нищеты и обездоленности пышно расцветают кровавые цветы разбоя и тянутся вверх густые бледные всходы проституции. Маленьким мальчишкой он принимал участие в самых рискованных и преступных ночных операциях, выполняя роль «сигнала опасности» и получая в вознаграждение неуловимо малую часть добычи. Впоследствии, с другими своими сверстниками, он занялся промыслом более самостоятельным и более доходным, избрав себе специальность дачного и деревенского вора. Лишенный не только нравственного воспитания, но и каких-либо зачатков образования, очутившись с самого юного возраста вне семьи и вне закона, не зная ни контроля, ни узды, предоставленный всецело на волю своих инстинктов и примеров среды, в которой он родился и рос, он смотрел на воровство, – да и не мог смотреть иначе, – как на действие не только узаконенное потребностями его желудка, но и необходимое для развития его личности, для проявления его ума, для использования его сил и талантов. Словом, Тапиока, когда ему исполнилось пятнадцать лет, имел представление о жизни подобное тому, какое имели первобытные обитатели земли или имеют сейчас дикари центральной Африки, которые, видя вокруг себя леса, животных, деревья, плоды, берут и убивают все, что нужно для поддержания жизни. В своих длинных экскурсиях по деревням, соседним с предместьем, где он жил, он тоже встречал сады, плоды и животных. Все это было в его распоряжении: стоило протянуть руку – и Тапиока брал. А если огороды охранялись? Если курятники запирались, двери замыкались засовами и замками, фермы и сады огораживались заборами или изгородями из колючей проволоки? Тем лучше: к инстинкту приходилось присоединять хитрость, ловкость, смелость. И Тапиока, обманывая бдительность сторожей, перерезая проволочные заграждения, перелезая стены и взламывая двери и окна, находил особую прелесть в этой борьбе с препятствиями, подобно негру или краснокожему, который, чтобы овладеть диким зверем или грузом каравана, ставит западни, устраивает засады и дерзко идет навстречу опасностям. И если бы кто-нибудь в то время сказал Тапиоке, что все, что он предпринимал для своего прокормления и развлечения, – предосудительно, – он расхохотался бы ему в лицо: настолько его образ действий казался ему логичным и естественным. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|