Трикси Трейдер   ::   Данн Хелен

Теперь ты практически постоянный покупатель в магазине Армани…

— Но внутри-то я осталась прежней, правда?

Джиму будет несравненно проще выставить меня, если он решит, что я изменилась. Нет, этого нельзя допустить. Придется бороться за свое место… Где ему понять, каково быть женщиной в этом мире мужчин!

— Ты говорил, что научишь меня всему, что умеешь сам. Ты говорил, что поначалу придется нелегко. Когда я барахталась из последних сил, ты говорил, что все наладится. Потом я втянулась, вошла в ритм, и вышло, что ты был прав. Все встало на свои места…

Слезы подступают к глазам, но я не собираюсь давать им волю. Как он может так спокойно говорить мне, что моя карьера закончена? Как он смеет так бессердечно тыкать меня носом в мои ошибки? Ни один мужчина так меня не оскорблял. Ни один — после Сэма. Я смотрю в сторону и моргаю, сгоняя слезы. Не помню, кажется, сегодня красила ресницы не водоотталкивающей тушью…

— Ты научилась всему, что я мог тебе преподать. И поначалу это было великолепно. Ты должна помнить те дни, когда ты просто лучилась восторгом. Моментально выполняла все мои задания… — В его голосе скользит слабый намек на теплоту.

Я помню то время, когда не имело значения, день на дворе или ночь. Все было ново, интересно и свежо. Я как на крыльях прилетала на все утренние собрания… Что же изменилось? Когда все надоело и стало утомлять? Рутина! Вот что сделало работу неимоверно скучной.

Джим смотрит на меня через стол. Откидывает волосы со лба.

— Я вижу, ты меня понимаешь. Твое воодушевление — вот что меня привлекло, когда я принял на работу молоденькую выпускницу и вызвался ее обучить. Я взялся за это и не пожалел: иногда ты проворачивала просто блестящие сделки… Но теперь твой энтузиазм иссяк. И эта перемена удручает…

Джим взялся читать мне проповедь?.. Он берет меня за руку, и глаза Мэри чуть не выскакивают из орбит.

— Трикси, ты стала очень нервной. Совершенно не обязательно постоянно рычать на коллег. Я думаю, они станут гораздо лучше к тебе относиться, если ты будешь вести себя как настоящая ты.

Я отбираю у него руку. Джим не знает меня настоящую, и никто в этом банке не знает. Я никогда никого к себе не подпускала. И если Джим полагает, что сможет отделаться от меня такими вот пустыми словами, то он глубоко заблуждается.

— Давай-ка расставим все точки над «i», Джим, — говорю я. — Тебе нужно избавиться от нескольких людей, и выбор пал на меня.

— Я бы так не сказал.

Кажется, под моим яростным напором Джим пошел на попятный. Может, он ожидал, что я разревусь — как «настоящая я», которую он так жаждет увидеть.

— А как бы ты сказал? В игре со стульями стула не хватит именно мне, так?

Он медленно кивает:

— Формально это верно.

— Ага. Тогда формально, если я подогну коленки и начну опускать свою нахальную маленькую задницу, то в один прекрасный момент она соприкоснется с твердой поверхностью. Тогда я или окажусь в сидячем положении на стуле… или ударюсь об пол, да? — И я указываю пальцем на пол, чтобы проиллюстрировать свою идею.

— Трикси! Не передергивай. Проблема не в этом…

— Я полагаю, проблема именно в том, что я без стула. Я — та голова, которую следует снести. Местная Анна Болейн. — Я прикладываю ноготь к шее и быстро чиркаю по ней.

— Послушай, наша беседа зашла куда-то не туда. Да, тенденции таковы, что на сегодняшний день ты — первый кандидат. Но ситуация не является окончательной и неразрешимой.

— И как же можно разрешить ее, Джим? Ты уже вытер об меня ноги, ты разрушил мои надежды и планы…

Давай, додави его, Трикси. Заставь в полной мере почувствовать собственную низость. Урони сейчас слезинку, и черт с ней, с тушью. Вытяни из него жилы…

— Только не начинай эту песню. Тебе некого винить, кроме себя самой. (М-да. Не та реакция, на которую я надеялась.