Трио для квартета   ::   Холмогорова Елена

С женой Сережа давно был в разводе, но у той, по счастью, хватило ума не препятствовать ни его, ни Машиным встречам с девочкой, тем более что она работала в режимном "почтовом ящике", а Сережа в поликлинике имел скользящий график. Маша жила еще вольнее, и с маленькой Верочкой возились они много.

- Ладно, будет заниматься коммунальным хозяйством, давай про юбилей...

- К седине не идут темные тона, разве что синий, да и то не глубокий, а ближе к васильковому, а лучше - белый или яркие. Вот в Финляндии меня больше всего поразили старушки, я же тебе рассказывала, ухоженные, причесанные и очень ярко одетые. Любо-дорого смотреть! Да они бы и не поняли, если бы я сказала "старушечьи цвета", наверное, решили бы, что это я про красный да бирюзовый какой-нибудь.

Драгоценностей у Балюни не было, все ушло в свою пору в Торгсин, что оста

лось - спустила в войну. По непонятной причине (может, из-за малой ценности?) уцелела синяя эмалевая брошка-бантик с крошечными брильянтиками: "осколоч

ки" - презрительно аттестовала их Балюня. Но на белой блузке, выглядывавшей из-под синей жилетки, брошка смотрелась фамильной королевской драгоценностью. Балюня была из тех, про кого говорят "красивая старуха", мало того, старость добавила ей больше, чем отняла, в молодости она выглядела заурядной курносенькой простушкой, вот только балетная выправка, благородство движений вносили диссонанс в этот образ. Теперь же пришла гармония: по-прежнему изящные жесты, особенно если она следила за собой на людях, определяли общее впечатление.

Стол ломился от яств. Зинаида Петровна достала свои летние запасы: грибочки маринованные, огурчики соленые, баклажанчики остренькие, не говоря уж о вареньице клубничном. Готовить она любила, и все фирменные блюда непременно награждала уменьшительным суффиксом. Совместное кулинарное творчество разрядило напряженность, царившую в отношениях с Мамонтовыми в последнее время, настроение у всех было приподнятое, и Маша наконец-то оценила мудрость Сережиной юбилейной затеи.

Сидели на кухне, где при необходимости можно было разместить еще человек пятнадцать, вкусно ели, произносили красивые тосты и в три фотоаппарата фиксировали происходящее. Балюня пришла в восторг от Зинаидиного "Полароида", откуда выскакивали готовые, еще влажные снимки.

- Ты, Балюня, у нас просто топ-модель, - восхищалась Верочка, посмотри, какая фотогеничная. Мы могли бы на тебе огрести большие деньги.

Балюня с видимым удовольствием позировала, вставала, брала в руки огромный букет цветов, подходила к окну. Но устала довольно быстро, так что чай пили уже без нее, извинилась, церемонно поблагодарила всех, откланялась и ушла к себе в комнату.

- Да, ребята, дай Бог нам всем так, - поднял рюмку весь вечер, по обыкновению, промолчавший Зинаидин муж.

- Спасибо вам, - решился Сережа поставить точки над "и". - Я надеюсь, что всегда мы будем приходить в этот дом и будет здесь так же тепло и уютно.

Зинаида согласно закивала головой, многозначительно заулыбалась, мол, поняла я тебя, а сказала про другое:

- Вы же знаете, нам Ольга Николаевна как член семьи, мы разницы не делаем. Так что можете быть спокойны.

Собрались уходить. Зинаида Петровна засуетилась, стала заворачивать какие-то закуски гостям с собой.

Зашли к Балюне попрощаться. Она сидела в любимом кресле и слушала мазурки Шопена.

- Спасибо вам, мои родные. Я теперь долго буду ваши подарки изучать и как бы путешествовать. Фотографии остальные поскорей проявите. Машенька, накапай-ка мне валокардинчика.

Долгие мучения и консультации по поводу подарков завершились удачно: была закуплена куча альбомов - мировые столицы, старинные русские города и огромная "Старая Москва".