Укусы рассвета   ::   Бенаквиста Тонино

Труп-любитель «Кровавой Мэри» так и не удостоил нас тогда своим появлением.

Именно это багровое пойло он и согревает сейчас в руке, даже не прикладываясь к бокалу. И по-прежнему в упор смотрит на меня. Его глаза — единственный признак жизни в этом застывшем теле. По меньшей мере стоит подойти и поблагодарить за тот подаренный нам безумный вечер. А заодно выспросить, нет ли у него в запасе еще одного такого же. Итак, вперед, на абордаж!

— Как нынче «Кровавая Мэри»?

— Никакая. Но я уже перестал кусать тех, кто не умеет ее делать. От этого остается неприятный привкус во рту.

— Хотел вас поблагодарить за тот вечерок в «Bains-Douches».

— Какой вечерок?

— Концерт «Coconuts».

— Хоть убей, не помню. Мы знакомы?

— Я думал, вы поэтому на меня и смотрите.

— Я смотрел на вас потому, что вы только что проглотили кусок тухлой лососины.

— Никакая она не тухлая. Чудесная лососина.

— Через пару часов вы убедитесь, что я был прав. Стоило ему сказать это, как у меня засвербело в желудке. Наверняка самовнушение. Меня сроду не заставишь жрать тухлятину. А этот парень, оказывается, напрочь меня забыл.

— Чем собираетесь заняться после вечеринки?

— Это авансы?

— Нет, обыкновенное пиратство. И вам известно, в какой сфере.

Он ухмыляется:

— Так вы — gatecrasher?

Буквально это означает «сносящий барьеры» — так величают светских паразитов по ту сторону Ла-Манша. У них это настоящий спорт, любимое занятие снобов. Чем престижнее тусовка, тем круче считается туда попасть. Я встречал таких типов, эдаких напомаженных мальчиков, набитых деньгами, которые крутятся в высших сферах в поисках великосветских приемов, аристократических свадеб, министерских garden-parties и оргий рок-звезд. Нам-то с мистером Лоуренсом плевать на изыски, нам подай жратвы на халяву да ночных увеселений, и с нас довольно.

— Ладно, беру свой вопрос обратно, это и впрямь не ваш стиль, потому-то вы с вашим другом мне симпатичны. Если присмотреться, вас можно назвать скорее весенними ласточками, бездомными, безработными, бедными. В общем, целый коктейль качеств; если хотите, могу назвать состав.

— Что ж, попробуйте.

— Немного социального разочарования, капелька культуры, щепотка лени, толика цинизма и немалая доля юношеских грез. Смешать и подавать охлажденным. Я ничего не упустил?

— Пожалуй, нет. Разве что чуточку стремления к реваншу.

— В вашем-то возрасте?.. Ну, может быть. А, впрочем, если вдуматься, то кто из нас не жаждет реванша?! В любом случае, даже если это и не мое дело, благословляю вас на дальнейшие подвиги. Продолжайте куролесить, хватайте все, до чего дотянетесь, впивайтесь зубами во все что можно. В молодости у людей вагон свободного времени. А человек, сказавший, что мир принадлежит тем, кто встает рано, наверняка уже гниет в могиле. Вот в чем ваше преимущество над ним. На этом все, до скорого свидания, в одну из будущих ночей. Меня зовут Джордан.

И он собрался уйти, протянув мне напоследок руку, которую я задержал в своей.

— А там, куда вы идете, не найдется ли, во что вонзить зубы на троих?

Он с усмешкой высвобождает руку.

— Наверняка нет. Это не ваша область. Разве что вы истинные асы и найдете дорогу сами, без чужой помощи.

С минуту я стою неподвижно.

Где-то сзади распевает Бертран. Он опередил меня на несколько бокалов и резвится вовсю. Подходит Мириам, теперь она целует меня по-настоящему и представляет своего нового друга. Я спрашиваю, нет ли у нее чего-нибудь получше ресторана на авеню Терн, куда мы намылились под утро.

— Есть приглашение на двоих — закрытая вечеринка на Круа-Нивер, дом 12, в XV округе. Думаю, неплохой вариант.