Восковые игроки   ::   Конан Дойл Адриан

- Вы неважный предсказатель, - сказал он, черкнув несколько слов ответа для передачи посыльному. - Это всего-навсего неграмотная записка от сэра Жерваса Дарлингтона. Он просит принять его завтра в одиннадцать часов утра и передать ответ с нарочным в клуб "Геркулес".

- Дарлингтон... По-моему, вы упоминали это имя и раньше, - заметил я.

- Да. Но тогда имел в виду Дарлингтона-антиквара, который, заменив подлинную картину Леонардо да Винчи подделкой, вызвал такой скандал в Гровнер Гэллериз. А сэр Жервас - это другой, более знатный Дарлингтон. Это смелый негодяй. Он увлекается боксом и распутными женщинами. Впрочем, теперь ему приходится быть настороже.

- Вы меня заинтересовали, Холмс. Почему же?

- Я не увлекаюсь скачками. Однако мне помнится, что в прошлом году сэр Жервас выиграл целое состояние на скачках. Недоброжелатели шептали, что здесь не обошлось без подкупа и выведывания секретов. Будьте добры, Уотсон, уберите этот микроскоп.

Я повиновался. На маленьком столике остался лишь брошенный Холмсом листок гербовой бумаги. Из кармана халата он вынул золотую табакерку с большим аметистом в середине крышки, подаренную ему королем Богемии.

- Сейчас, - добавил он, - за каждым шагом сэра Дарлингтона тщательно следят. И как только он попытается связаться с каким-нибудь подозрительным типом, ему в лучшем случае предложат не появляться на скачках, а может быть, и отправят в тюрьму. Я не могу припомнить имя лошади, на которую он ставил...

- Леди Бенгала из конюшни лорда Хоува, от Индийского раджи и Графини. Она опередила на шестьсот метров всех остальных! - воскликнул я. - Хотя, конечно, я знаю о скачках лишь немногим больше, чем вы.

- Неужели, Уотсон?

- Холмс, в чем вы меня подозреваете? Я женатый человек, и мой счет в банке чрезвычайно тощ. К тому же какие могут быть скачки в такую скверную погоду?

- Тем не менее до скачек Грэнд Нэшнл не так уж далеко.

- Вы правы, лорд Хоув уже заявил две свои лошади для участия в скачках. Многие считают фаворитом Дитя Грома, а на Скеернесс особых надежд не возлагают. Но мне трудно поверить в скандал, который связывают с этим спортом королей, - добавил я. Лорд Хоув - порядочный человек.

- Вот именно. Поэтому-то среди его друзей нет сэра Жерваса Дарлингтона.

- Но почему вы уверены, что сэр Жервас не скажет вам ничего интересного?

- Если бы вы знали этого джентльмена, Уотсон, вы бы сами поняли, что он никакого интереса не представляет, если не считать того, что он действительно грозный боксер тяжелого веса... - Холмс присвистнул. - Постойте-ка! Ведь сэр Жервас сегодня утром был свидетелем моего глупого поединка.

- И что ему нужно от вас?

- Не имею ни малейшего представления, Уотсон, - сказал он, - я очень рад, что вы пришли. Но прошу вас, помолчите хотя бы ближайшие шесть часов. Иначе я скажу что-нибудь такое, о чем пожалею впоследствии.

Итак, храня молчание даже за ужином, мы сидели допоздна в уютной комнате. Холмс угрюмо составлял картотеку своих записей о преступлениях, а я углубился в страницы Британского медицинского журнала.

Тишину нарушало лишь тиканье часов, потрескивание огня да пронзительный мартовский ветер, который бросал в окна пригоршни капель дождя и завывал в трубе.

- Нет и нет, - ворчливо произнес наконец мой друг. - Оптимизм - это глупость. Конечно, никакое происшествие само не придет в мой... Тихо! Уж не звонок ли это?

- Да, да! Я отчетливо слышал, что звонят, несмотря на непогоду. Кто бы это мог быть?

- Если это человек, которому нужна моя помощь, - сказал Холмс покосившись на часы, - то, должно быть, дело весьма серьезно. В два часа ночи в такую бурю зря не выходят.

Миссис Хадсон потребовалась целая вечность, чтобы встать с постели и открыть входную дверь.