Возвращение с того света   ::   Воронин Андрей

Ему подали шляпу, которую он оттолкнул трясущейся ладонью, и налили тепловатой воды из графина, которую он выпил, давясь и обливаясь. Пахнущие дорогими духами редакционные девицы ослабили на нем галстук и расстегнули верхнюю пуговку сорочки. Заместитель редактора, стоявший со шляпой в руке и чувствовавший себя поэтому круглым идиотом, неловко и криво пристроил чертов головной убор туда, откуда он свалился минуту назад, испытав при этом странное облегчение, словно выполнил тем самым свой человеческий долг. Сам главный редактор наблюдал за происходящим, нерешительно держа на весу телефонную трубку. С одной стороны, умнее всего было бы вызвать «скорую», но посетитель, судя по всему, уже начал приходить в себя и мог, чего доброго, улизнуть, оставив его разбираться с озлобленными реаниматорами.

За всей этой суетой никто не заметил, как посетитель аккуратно и так ловко, словно всю жизнь только этим и занимался, ногой задвинул свой портфель под стул, на котором сидел. Теперь нужно было срочно «приходить в себя» и уносить ноги, если он не хотел разделить с этими щелкоперами их судьбу. Насколько он понимал, время у него еще было, но он не испытывал ни малейшего желания играть с огнем без особой на то необходимости. Он с честью выполнил свою часть работы и полагал, что будет за это вознагражден, если не прямо сейчас, то в будущем наверняка.

Впрочем, долго ждать ему не пришлось. Он был вознагражден практически немедленно – правда, не совсем так, как рисовало ему воображение. Будь у него время и возможность обдумать то, что произошло через несколько секунд, он, возможно, пришел бы к выводу, что был вознагражден наилучшим из возможных способов.

Когда он, сбивчиво поблагодарив окруживших его встревоженных людей и не менее сбивчиво извинившись за причиненное беспокойство, начал медленно и осторожно подниматься со стула, стоявший под стулом портфель вдруг преобразился в миниатюрное солнце, одной слепящей вспышкой превратившее в груду мертвого хлама кабинет и всех, кто в нем находился. Старое здание тяжело содрогнулось от фундамента до крыши, поливая улицу дождем битого стекла. Часть стены, выходившей во двор, в мгновение ока была снесена, а на ее месте образовался огромный безобразный пролом с зазубренными, закопченными краями, сквозь который любой желающий мог полюбоваться разрушениями, каковые способен причинить набитый пластиковой взрывчаткой портфель.

Человек, принесший портфель в редакцию «Молодежного курьера», не успел ничего почувствовать.

Опознать его впоследствии не удалось, поскольку опознавать было нечего. Более того, о нем никто не мог рассказать, хотя видели его в редакции практически все. Объяснялось это тем, что все, кто находился в редакции в то утро, погибли на месте.

Это было то, что иногда именуют «громким уходом».

Пожарные, спасатели, врачи и милиция прибыли в течение трех минут. Оцепив квартал, они приступили к осторожному разгребанию кирпичных завалов. Угрюмые омоновцы из оцепления теснили собравшуюся толпу зевак, в которой уже вовсю строились версии и обсуждались причины взрыва. Через некоторое время из этой толпы, устав, видимо, толкаться, а то и просто вспотев в тяжелом кожаном плаще с меховым воротником, спиной вперед выбралась дама неопределенных лет с длинным, похожим на лошадиный череп, но любовно ухоженным и выхоленным лицом. Цокая высоченными каблуками, она неторопливо пошла прочь.

Проходя мимо мусорной урны, она вынула из сумочки смятый полиэтиленовый пакет и бросила его в урну. Пакет неожиданно тяжело брякнул о жестяное дно, но женщина даже не оглянулась, она и без того знала, что в пакете лежит портативная рация, с помощью которой она активировала дистанционный взрыватель бомбы.