Цена посвящения: Время Зверя   ::   Маркеев Олег Георгиевич

— Что вы сказали о катаклизме? — нахмурился Злобин, оставив выпад без внимания.

«Умница, ничем не сбить с главного», — мысленно похвалил его Салин.

— У нас, подчеркну, — у всех нас — не более двадцати лет. Расчеты верные, и все предзнаменования налицо. Конец света, реальный конец света так близок, что даже уже не страшно. Особенно, когда каждый день только и делаешь, что готовишься к нему.

У Салина вдруг тяжело и обреченно ухнуло в груди. Показалось, что сердце сделалось дряблым комком. Он покачнулся на мгновенно ослабевших ногах.

— Извините, я плохо себя чувствую, — пробормотал он.

— Пойдем в машину! — Решетников взял его за локоть.

— Нет, дело — прежде всего. — Салин отстранился и старательно выровнял дыхание.

— Вы теперь знаете слишком много, чтобы оставаться в стороне, — обратился он к Злобину. — Осталось только решить, на чьей вы стороне. Решите здесь и сейчас, Андрей Ильич.

Злобин вновь достал пачку, сунул сигарету в рот, прикурил, закрывшись от ветра ладонью.

Салину две минуты, пока Злобин выстраивал свою позицию в чужой партии, показались пыткой.

В глубине кладбища гулко ударил ружейный залп. Вороны, отчаянно горланя, взвились в небо, черными рваными тряпками заплескались на ветру.

— Прощальный салют, — тихо произнес Злобин.

Он уронил сигарету под ноги. Втоптал каблуком в сырое грязное крошево.



Оперативная обстановка

Навигатору

При контакте с объектом «Маслов» получил информацию о срыве антикризисной программы, предусматривающей введение в стране жесткого централизованного управления. Кодовое обозначение программы — «Проект „Водолей“».

По мнению «Маслова» перехват управления над программой произошел в конспиративных кругах Ближнего Востока, в странах которого были скрытно размещены производственные мощности, задействованные в планах «Проекта „Водолей“». «Маслов» настаивает, что утечка любой информации об участии авторитарных режимов Ближнего Востока в антикризисных программах России значительно обострит международную ситуацию, вплоть до повторения операции «Буря в пустыне».

«Маслов», используя оперативные и корпоративные связи в спецорганах, пытается свести к минимуму угрозу перехвата управления над «Проектом „Водолей“». В частности мне была поставлена задача заблокировать работу агентства «PRO-PR» Глеба Лобова, рассматривавшегося в качестве основного источника для пропагандистских и психологических материалов при развертывании Проекта.

Перехожу в режим «свободный поиск».



Серый Ангел

Странник



Максимов курил, стоя у окна. Клубы дыма, ударяясь о холодное стекло, стекали вниз, стелились по подоконнику и, попав в острую струю сквозняка, срывались вниз, закручиваясь причудливыми вензелями.

На влажном белесом налете, покрывшем оконное стекло, темнели три рунических знака. Максимов нарисовал их, обдумывая все, что произошло за эти дни. Нарисовал машинально. Но сейчас, глядя остановившимся взглядом на знаки, чувствовал, как зашифрованная в них информация внедряется в мозг, превращаясь в программу, выполнения которой может оборвать только смерть.

— Гебо, дагас, анзус, [66]  — прошептал он вслух.

Во двор въехал джип.

Максимов раздавил окурок в пепельнице. Набросил куртку и бесшумно вышел из квартиры.

Пассажирская дверца открылась, как только он вышел из подъезда.

За рулем сидел Василий Василевич. Угрюмый и уставший. С первого взгляда было ясно, что прошедшая ночь бывшему шефу службы безопасности холдинга стоила остатков здоровья.

Максимов пожал протянутую руку, удобно устроился на сиденье и сразу же успокоил Иванова:

— Барышня спит, аки ангел. И видит соответствующие возрасту сны.

— Задницу этому ангелу надрать надо, — проворчал Иванов.