Вранье высшей пробы   ::   Серова Марина

По-моему, здесь скучно, ты не находишь?

Рядом со мной стоял коренастый, невысокого роста брюнет, с лицом, сильно напомнившим мне облик Евгения Константиновича Делуна. Такой же прямой нос и жесткий рот. Такие же вьющиеся волосы. Глаза Геннадия, правда, в отличие от отца, были близко посаженными и бесцветными.

— Да, наверное, — поспешила ответить я, придав голосу оттенок легкомысленности. — Так не гулянка же.

Евгений Константинович, завидев старшего сына, да еще в моей компании, еще больше помрачнел и насупился.

— Ты кто? — задал Геннадий мне вопрос, с улыбочкой глядя на собравшихся вокруг родственников.

— Племянница Любови Сергеевны, — ответила я, бросив на молодого человека завлекательный взгляд. — Двоюродная.

— Давай на время поминок образуем союз, — предложил он мне то, чего я, собственно говоря, и добивалась. — Жрать охота, а разговаривать с пристающими родичами — нет. Если мы будем вдвоем, мне не придется отвечать на их дурацкие вопросы. Идет?

— Без проблем, — небрежно бросила я, пожав плечами.

Теперь-то я поняла, что он просто не мог на меня не клюнуть, в каком бы обличье я ни была. Все здесь стоящие — для Геннадия враги, а я — незнакомка, одного с ним возраста, да и к тому же из себя ничего… О том, что не далее как два часа назад, стоя в прихожей перед зеркалом, я была сама себе противна, я уже забыла.

Стоявшие впереди Анатолий Константинович с супругой, слышали наш разговор, но мой клиент предпочел никак не реагировать, а его жена позволила себе лишь покоситься в нашу сторону.

Геннадий, уловив косой взгляд тетки, сладко произнес улыбаясь:

— Не одобряете, Любовь Сергеевна?

Та, отвернувшись, промолчала.

Однако этот фрукт посложнее, чем я предполагала! Вовсе не примитивный уголовник, которого не составляет большого труда вычислить. Кажется, мне придется основательно потрудиться.

На кладбище я приехала на «Ниве» своего «дядюшки», но обратный путь проделала уже в компании своего нового знакомого. В автобусе Геннадий намеренно прошел в конец, чтобы затесаться в толпу соседей, подальше от родственников. Я, как шнурок, последовала за ним.

— А ты ничего, — сказал он, когда автобус тронулся. — Только косметики слишком много.

«Надо же, какой любитель меры нашелся!» — подумала я, а вслух жеманно сказала:

— Не нравится, не смотри.

Он пропустил мою реплику мимо ушей.

— Еще бы манеры попроще — и будет самое то!

Теперь я подумала, что надо было мне оставаться самой собой, а не придумывать этот проститутский антураж. Но кто же знал, что я встречу не примитивного уголовника, а нарвусь на хладнокровного, расчетливого и, самое главное, неглупого молодого человека. К тому же разбирающегося в женской красоте.

Всю дорогу до кафе, в котором должны были состояться поминки, мы с Геннадием непринужденно болтали. Не знаю, насколько мне удалась роль глупышки, которую я старательно изображала, но пронизывающий взгляд моего спутника внимательно изучал меня все те полчаса, что автобус тащился с кладбища до города.

— Тетка твоя тебе не сильно надоедает? — спросил он, когда мы уже сидели за длинным поминальным столом. — Мне кажется, она такая ужасная зануда.

— Есть немного, но я уже привыкла.

— Посмотри, какие замечательные кругом лица. — Геннадий пригласил меня оглядеться вокруг, не переставая пережевывать гуляш. — Обрати внимание, с какой любовью смотрит на меня вон та женщина.

Я посмотрела в сторону его небрежного кивка и увидела горящий ненавистью взгляд мачехи Геннадия, обращенный на него. М-да, не любит она своего пасынка. Мне, как и ей, известно, что он подонок, но к чему так обнажать свои чувства на людях, да к тому же на поминках?

— Помнишь сказку про царевну и семь богатырей? — задал неожиданный вопрос Геннадий.