Вредность не порок   ::   Ильина Лариса

 — Он у тебя парень не промах…

— Ага, — быстро согласилась подруга, и я в сто тридцать второй раз терпеливо выслушала ее сердечные излияния.

Взаимный интерес, вспыхнувший между золотоволосым Ленечкой и Надеждой, оказался сродни всесокрушающему тайфуну, так что всем остальным пришлось быстренько убраться в сторонку, ожидая, что же из всего этого получится.

— А что, — весьма резонно заметила я, — ты у нас теперь невеста с приданым, так что вполне можешь жениха выбирать…

Надежда обожгла меня испепеляющим взглядом и отчеканила:

— Нечего мне копаться! Навыбиралась уже.. — .

— Молчу, молчу… — торопливо согласилась я, размышляя, не остудить ли воспылавшую негодованием подругу водой из бутылки.

Но она мирно улеглась на живот, опустила подбородок на кулаки и уставилась тоскливым взглядом на весело тикающий циферблат. Я пристроила голову на плечо к Стасу и закрыла глаза.

— Привет!

Тут Надька птицей взвилась вверх, а я принялась судорожно оглядывать близлежащих соседей, отчаянно надеясь, что среди них нет детей дошкольного возраста, а также учеников начальных классов. Но, как это ни удивительно, нам удалось поздороваться с Ленечкой всего лишь через каких-нибудь пять минут, поэтому вполне можно было сказать, что влюбленные держали себя в руках.

Остаток дня мы провели на пляже, большей частью болтая о всяческих пустяках, купаясь или играя в карты.

Ближе к вечеру, когда самая сильная жара уже спала, Надежда томно покосилась в Ленечкину сторону и скромно сказала:

— Ну.., нам пора!

Ленечка поспешно поддакнул.

— Конечно, — кивнула я, стараясь сохранить на лице серьезное выражение, — мы тоже пойдем…

Мы оделись, собрали вещи и распрощались, договорившись встретиться завтра. Счастливая парочка махнула нам ручками и растворилась среди густой зелени, опоясывающей пляж. Мы помахали им в ответ, и я гордо сказала:

— А кто их познакомил? И очень похоже, что уезжать отсюда Надька передумала…

Стас обхватил меня за плечи и засмеялся:

— Пошли, сваха!

Мы не торопясь двинулись в горку, вслух мечтая о ледяном бабкином квасе и обещанном в честь окончания постройки бани пироге с малиной. Стас наивно мечтал о целой половине пирога, которая, как он полагал, должна была ему достаться как единственному строителю объекта. Я до поры до времени молчала, не мешая человеку, потому что сама хорошо знала, как приятно иной раз помечтать о несбыточном. Возле калитки мы остановилась, Стас умолк, и я, ласково посмотрев ему в глаза, собралась открыть горькую правду жизни. Но, встретившись с ним взглядом, в замешательстве замерла, и где-то в районе моих коленок образовалась странная тянущая слабость. Темные глаза Стаса напоминали жгучие угли, и неизменной знакомой улыбки не было. Отчего-то смешавшись, я потянулась, чтобы открыть калитку, но Стас перехватил мою руку и хрипло бросил:

— Подожди…

Я напряглась. И заволновалась, потому что хорошо видела, что Стас тоже волнуется, а такое случается далеко не каждый день.

— Знаешь, Стаська… — начал он и запнулся, — понимаешь…

— Знаю, — отозвалась я, вздохнула и подумала, что, пожалуй, действительно знаю, — и понимаю…

— Да? — обрадовался Стас, хватая вдруг меня в охапку — Тогда выходи за меня замуж!

И, несмотря на то, что все знала и понимала, я отпрянула, переспросив:

— Я?

Стас закивал, а я, отведя взгляд в сторону, отступила к калитке.

— Мне надо подумать…

— Стаська… — растерянно выдохнул он, стискивая мои пальцы. — Стаська…

Я вырвала руку и попятилась. В звенящей тишине громко хлопнула за спиной резная калитка, я шагнула на садовую дорожку и остановилась.