Варшава   ::   Козлов Владимир

Я не видел его больше года.

Он машет мне бутылкой с пивом.

— Привет, Вован!

— Привет.

— Смотри — моя тачка. Всего пятьсот баксов — из Польши пригнал. А тачила еще заебись, самое то. Ты не смотри, что такой видон, — это надо подделать. Поехали кататься.

— Мне в магазин надо, за хлебом…

— Кинься ты — за хлебом. Потом купишь свой хлеб. Садись.

— Ай, неохота.

— Ну ладно, давай.

— Давай.

Сижу на кухне у Антона. Он поступил в машиностроительный, на платное. Специальность — «Коммерческая деятельность на рынке товаров и услуг».

Антон рассказывает:

— Учиться буду, можно сказать, бесплатно. Папаша добазарился с одним председателем колхоза, это — его кореш. Колхоз будет за меня платить — типа, за подготовку специалиста.

— А что потом? Ехать работать в тот колхоз?

— Какой колхоз, ты что? Бабки у них все равно казенные, не жалко. Куда захочу, туда и устроюсь.

— А куда ты хочешь?

— Там будет видно. У нас в группе, прикинь, некоторые — уже бизнесмены. Фирмы или киоски свои.

— На фига им тогда учиться?

— Как — «на фига»? Чтоб диплом был.

— А что в дипломе — «коммерсант»?

— Наверно.

— Знаешь, кого сегодня видел? Гурона.

— А кто это?

— Ты что, не знаешь? До девятого с нами учился… А, ты ж к нам в десятый пришел…

— Да, недавно было два года, как переехали.

— Не жалеешь, что свалил из Клайпеды? Там сейчас, наверно, лучше, чем у нас…

— Везде хорошо, где нас нет. А Гурона этого я наглядно знаю. Такая рожа противная, тупая, да?

— Ага. Он тачку пригнал из Польши, «форд» старый.

— Рэкетир, значит. Их целая бригада с нашего района ездит, я знаю. Семьдесят четвертый, семьдесят третий год. Зарабатывают пацаны неплохо, только все это рискованно…

Антон берет из пачки «Столичных» сигарету, щелкает прозрачной зажигалкой.

Я смотрю в окно. Двор засыпан опавшими листьями. Вокруг турников бегают дети. На лавке сидят две бабки в пальто и пуховых платках.

Антон говорит:

— Я вообще завтра в Москву собираюсь на день. Если хочешь — поехали со мной.

— Зачем?

— Как «зачем»? Закупиться. Там все дешевле, чем у нас, кроме простой жратвы, — молока там, сметаны, творога. Некоторые возят в Москву, продают. Но мне сказали, что все это — говно, лучше оттуда возить.

— Что возить?

— Например, «сникерсы». Привезти и положить в киоск на реализацию. В «машинке» есть один препод, Сташенко. Он — папашин хороший друг, ну и хочет этим заняться. Но так, чтобы только бабки давать, а ездить буду я.

— И как это будет?

— Система такая: я беру у него бабки на товар, еду в Москву, набираю «сникерсов», привожу, разношу по киоскам — он меня сведет с мужиками, у которых киоски в центре, на Первомайской. Товар продается, и он мне дает часть своего навара. Кроме того, я могу еще у родоков взять бабок и на них купить товар — с него весь навар будет мой.

— А билет он тебе купит?

— Не-а. Билет и все расходы в Москве — за свои. Но это — копейки. Билет до Москвы туда-обратно — рублей пятьсот. Возьми у родоков денег — за день заработаешь пару штук.

— Мне в понедельник надо быть в Минске — на занятия.

— Ну и будешь в понедельник. Мы утром в воскресенье приезжаем, а вечером поедешь на Минск.

***



В вагоне холодно. Под потолком — тусклая лампа. Через проход, на боковом, сидит тетка в зеленом пуховике. У нее под ногами — две большие сумки.

За перегородкой разговаривают два мужика.

— Ну что, товар сдал?

— Само собой. Время такое — надо крутиться.

— Да, не говори. Сейчас ребенку день рождения сделать, без выпивки — надо как минимум пятьдесят тысяч. Ну, я имею в виду — нормально сделать, чтобы не обсерали потом.

— Не то что раньше было. Я в восемьдесят девятом взял видик — и сразу отдал кенту знакомому, они там фильмы крутили, видеопрокат у них был в дэка жэдэ.