Веранда для ливней   ::   Мигунов Александр

К нему подошел человек в форме, очень похожей на форму слуг, таскающих чай в госучреждениях, но отличался от тех презренных лентами серебряного цвета, окаймлявшими фуражку и рукава. Он козырнул, как постовой: "Ваше место в третьем ряду".

После недолгого ожидания на сцену забрался все тот же служащий. Зрители стихли. Приблизилась улица. Простыни занавеса раздвинулись, - на месте рисованно- го скелета стоял низкорослый, пучеглазый, мордастый, пузатый, с большими усами, во фраке, с красной бабочкой и с тростью. Он поводил глазами по зрителям, вскинул трость, указал на кого-то. Щупленький мальчик лет восьми пробрался к сцене, сел на нее, стал болтать босыми ногами. Фокусник крикнул: "Ах-ха!" - в руке у него оказалась картофелина. Он бросил картофелину мальчику, тот ее ловко подхватил и положил рядом на сцену.

Фокусник снова крикнул "Ах-ха!" - в руке у него выросла луковица, которую он тоже бросил мальчику. Дальше возникли огурец, стакан воды, люминес- центная лампа, палка с набалдашником, спички, топор. Мальчик поймал все эти предметы , расставил их в линию на сцене. Фокусник, телом похудев, стал тыкать в каждый предмет тростью и что-то подробно объяснять.

Глазея от скуки в разные стороны, Герман заметил в углу сцены что-то вроде большой трубы, отверстием направленной на зрителей. А не в трубе ли их скелет? Или, быть может, это пушка? Стреляющая скелетами? В этот момент заиграла музыка, мальчик поднял с полу картофелину, фокусник тронул ее палкой, и палка объялась коптящим пламенем. От луковицы - лампа загорелась, от огурца - вспыхнула спичка... Мальчик ежился, нервно смеялся, потирал коленку коленкой. Он сидел на железной пластинке, присоединенной к электричеству, на дру~ю пластинку вставал фокусник и, касаясь предметами мальчика, замыкал электрическую цепь. Герман почувствовал озноб, словно и он замкнул эту цепь, но этот озноб был не от мальчика, а от того, что его слишком долго обвевали холодные струи на фирме "Рао и Сыновья".

После небольшого перерыва занавес снова заволновался, из-за него на глаза зрителей вышла седая старая женщина в ярком, весенних цветов сари. Она повернулась , как манекенщица, зашла за трубу, фокусник крикнул, в трубе мелькнула-упала шторка, в отверстии все увидели женщину. Фигура ее медленно расплывалась, будто она погружалась в воду. Вот появился какой-то рисунок, что-то похожее на решетку..., в отверстии трубы возник скелет. Он подерил руками, ногами, подвигал челюстями, повертел черепом. Герман вспомнил свою каиеру, сфотографировал скелет и осознал, что в течении дня он почти в пугающей последовательности запечатлел на фотопленке ребенка, девочку, девушку, женщину, старуху и, наконец, скелет. Он углубился в размышления , что за этим могло стоять и как назвать такую подборку, но фокусник снова хлопнул в ладоши, кости растворились в набежавшей плоти, женщина вышла из-за трубы, склонилась в реверансе,удалилась.

Фокусник взял в руки топор, остановился напротив Германа и жестом предложил ему пройти на сцену. Герман, тоже жестом, отказался. Фокусник что-то проговорил, все зрители засмеялись.

"Он говорит", - склонился сосед, - "что после происшествия в "Республике" иностранцы боятся топоров. " Германа обиделся, но не очень. Опыт поездок в разные страны, особенно в страны слаборазвитые, его давно уже научил: натура людей и целых народов универсально одинакова, - богатых, сильных и иностранцев никто по-настоящему не любит. Герман реагировал на шутку, как реагируют все другие, по-доброму высмеянные комедиантами, он через силу засмеялся.

На этом представление закончилось. Герман вышел с толпой на улицу и растерянно остановился. Он не хотел ехать в гостиницу. Мимо него прошелестело весенних цветов яркое сари. Словно рядом прошелестело нечто похожее на спасение. Герман выпрыгнул из пустоты, догнал женщину, поравнялся.

"Простите, пожалуйста. Одну секунду".