Верховный пилотаж   ::   Ширянов Баян

Ода 6.

Отходняку.

О, отходняк!

Зовешься ты кумарами или абстягой, ломами или крюками, приходишь ты ко всем без разбора. Ни алдовый торчок, ни булочка, не избегнут тебя. За то ты и мил мне демократичностью своей и посему буду петь тебе оду!

О, отходняк!

Страшен ты безмерно. Любой торчок страшится тебя. С ужасом он ждет твоего наступления и всеми силами своими стремится отсрочить его. Но бесполезно все. Рано или поздно, все равно нагрянешь ты!

О, отходняк!

И, пережив тебя, будет торчила хвастаться другим наркошам. Стократ преустрашая тяготы и мощь твою.

О, отходняк!

Сила твоя в страхе. Пока боятся тебя – могуч ты. Но как засмеются над тобой – ты исчезаешь и прячешься.

О, отходняк!

Необходим ты. Необходим как напоминание о том, что если было когда-то хорошо, то и плохо обязательно будет. И ты, как концентрированное «плохо», приходишь сразу. Даешь себя пережить и уходишь.

О, отходняк!

Не вечен ты!

И поэтому, и только поэтому пропел я тебе оду такую!



31. Приходная соска.

– Ну? Кто тут хотел ебаться? – Выкрикнула Инка Недаеттт, одновременно стягивая трусы и раздвигая ноги.

– Я! – Поднял руку Клочкед, и немедленно принялся за это дело.

Это ровно центр истории.

Интересно, что было до и после?

Нет? Опять скажешь: «Ну его на хуй! Снова ведь про еблю!» И будешь как всегда профессиональным пердильщиком в лужи. Про какую, на хуй, еблю, бля? Да в пизду эту ебаную еблю! Ведь на самом-то деле речь не про еблю… А про…

Собственно… А чего я тут распинаюсь?

Читай. Или пропусти, нах.

Шварц, не тот, который Исаак, а тот, который Евгений, пьесы писал. Хитрый был жук. Берет готовую уже до него сказку. И рассказывает ее в первом акте. До момента, когда все знают, что она вроде бы кончается. А потом… Потом дописывает, во втором акте-то, что случилось после этой сказки. Это прием такой у него был.

А чем я хуже? Если уж пиздить – то все хорошее.

Правда, послесказочья Шварца откровенно скучны были. Но именно это я постараюсь у него не своровать.

Ну, пропердевшись, поехали!

У Клочкеда была странная мечта. Минет вдвоем. Это он в порнухе насмотрелся, когда сразу два баба у мужика хуй сосут.

Проблема же была в том, что, как-то так случалось, что во всякий момент евонной жизни у Клочкеда было меньше или равно одному бабу. Или одного баба? Короче, было так: или один баб, или ни хуя. Ни хуя, конечно, часто, но очень далеко не всегда. Но две сразу… Нет, бывало раз несколько, но не вместе. Типа по очереди он их еб. Причем, в разных местах. Они друг о друге не знали.

Так вот, о мечте.

На тот описываемый временной момент ебал Клочкед Майю Недолеттт. А она много и часто пиздела о своей подруге Инке Недаеттт. Дескать, такая пиздатая пАдруга… Такая пиздатая… Вся пизда наружу. А не дает. Ну, не дает Недаеттт. Потому и Недаеттт, что не дает. Хотя, может, кому-то когда-то и давала. Но щас не дает. И совсем никому. Но торчит.

Эта, самая последняя информация заинтересовала Клочкеда, и стал он подбивать клинья.

– А на чем торчит?

– Да, на хуйне всякой. – Отвечает Майя Недолеттт.

– А что за хуйня?

– Да, колеса какие-то…

– Колеса??? – Возмутился Клочкед. – Она что, дура совсем?

– И ничего она не дура! И очень даже умная! – Встала сиськами на защиту подруги Майя Недолеттт. Схватил ее Клочкед за грудки, и говорит:

– Была бы умная – на винте торчала бы… Как ты!

Задумалась Майя Недолеттт. А подумавши говорит:

– Надо будет ей предложить.

– Йез! – Громко сказал Клочкед про себя. Так громко, что даже обернулся, не услышали ли соседи.

Пришел новый день. Видя, что Клочкед дико занят, он незаметно прокрался мимо. За ним другой и третий.