Весенняя незнакомка   ::   Арагон Луи

---------------------------------------------

Арагон Луи

Весенняя незнакомка



Луи Арагон

ВЕСЕННЯЯ НЕЗНАКОМКА

- Я-то боялась, что опаздываю, и, на тебе, пришла раньше времени!

Малютка влетела вихрем с охапкой белых в синюю полоску пакетов и черной блестящей сумкой. Свалила все это кучей на столик. Очаровательна-вздернутый носик, гнедой конский хвост.

Он подумал: "Провинциалка..."-и улыбнулся, но тут же вспомнил о горькой складке, которая совсем недавно прорезалась в уголке его рта. Прошли те времена, когда они с ходу принимались с ним кокетничать...

- Ваши часы правильные? У меня свидание в пять, и, подумать только, я явилась первая... Они точные, да? - Она обвела вокруг взглядом. - У вас тут мило, официант...

Он привык, что ему говорят "бармен". Если уж дошло до "официанта", пиши пропало: оставь надежду, старик. Девушка, которая говорит тебе "официант", спать с тобой не ляжет. Бар был почти пуст. Синий плюш делал бы его несколько старомодным, не будь здесь американского игрального автомата и этого субъекта в кожаной куртке с густой напомаженной шевелюрой, который до одури тряс автомат: лампочки вспыхивали то справа, то слева, шарики летели каскадом. Бармен вышел из-за стойки красного дерева, а клиентка этого даже не заметила. Он почтительно стоял перед нею, весь внимание. Она вытащила зеркальце из сумки, лежавшей в груде свертков, и старательно пудрила нос, хотя в этом не было ни малейшей нужды, комично двигая в разные стороны вытянутыми в трубочку губами, точно пыталась рассмотреть нечто невообразимо ужасное на своей мордашке.

- Что подать мадемуазель?

- Мадам, - небрежно поправила она, опустив ресницы.

"Должно быть, не слишком давно", - подумал бармен и, выйдя и ч своей роли, произнес эти слова вслух:

- Должно быть, не слишком давно...

Она подняла на него глаза, тряхнула своим конским хвостом и ответила вполне серьезно:

- Все-таки скоро уже два месяца... Ну ладно, чего бы мне выпить?

Он сделал уклончивый жест-классический ответ на этот вопрос, который, в сущности, вопросом не является и ответа не предполагает.

- Без четверти пять, - сказала она, - Жильбер взял бы виски... Жильбер-это мой муж.

А! Ну пусть поговорит хоть о муже, все равно ведь... Но речь не о том, что выпил бы муж.

- Дайте мне... хоть чаю, что ли... У вас хороший чай, официант?

Его вдруг до того к ней потянуло, что он оперся рукой о стол и представил себе, как она восхищается размахом его плеч.

- Не ждет же мадам, что я скажу: чай у нас никуда не годный...

Она сняла перчатки, расстегнула пальто-точь-в-точь такие в этом году во всех витринах. Он так уставился на ее груди, что сам испугался, как бы она этого не заметила.

- А у вас и правда плохой чай? - спросила она. - Совсемсовсем плохой?

- Да нет, нет, чай как чай, я хочу сказать-ничего особенного.

- Странный вы человек, официант, - сказала она, - что же вы поносите свой товар?.. Все равно я выпью чаю!

Теперь она принялась запихивать все обратно в сумку, и он увидел, что ее руки... ну и что, у каждого есть руки! Весь вопрос - какие.

- Молоко или лимон?

Она подняла глаза, словно не понимая, о чем речь.

Гляди-ка, а он недурен, этот официант, подумала она. Для официанта. Холеный. Сколько ему может быть лет? Пожалуй, все тридцать. В свое время он был, вероятно, недурен. Что это он спросил у нее? Молоко или лимон... какое смешное слово. Она наморщила носик.

- Дайте мне китайского...

А все Симона... она пьет только китайский, из снобизма... с тех пор как этот ее дружок из общества франко-китайской дружбы, или как оно там называется, подарил ей пестрый ларец с китайским чаем...

Задумавшись о том, почему бы Симоне не выйти за него замуж, она не сразу заметила, что официант отрицательно качает головой, негромко прищелкивая языком о свои великолепные зубы.