Время московское   ::   Шадрин Николай

---------------------------------------------

Шадрин Николай

Время московское



Николай Шадрин

Время московское

Николай Иванович Шадрин родился в 1947 году в Сибири. В 1972 году окончил институт искусств во Владивостоке. Работает актером.

Автор семи книг. Лауреат областной премии им. А.С. Пушкина, Всероссийской премии им. В.М. Шукшина (1999) за лучший короткий рассказ.

Ноль часов по московскому времени

Толик - человек странный, но приятный. Даже ласковый. Все собаки - его друзья. Только дети не любят, не понимают его. О детях в последнее время стали думать, что они чуть ли не умнее всех, что они цветы и прочие радости нашей жизни. Эгоисты они, а никакие не цветы. То есть не совсем маленькие, а те, что курить по сортирам начинают,- до взрослого гуманизма им очень далеко. А иначе зачем было бы все воспитание и просвещение? Я так думаю.

Толик, он неполноценный умственно. И неприятен бывает. Встанет у магазина на крыльце и дикторским голосом: "В Кустанайских степях успешно проведена культива-ция! - он особенно четко произносит в словах последние звуки. - Берегите окружающую вас среду! Ареал маралов на грани катастрофической!" Но это с ним нечасто случается. Больше он молчалив, задумчив. Встанет у какого-нибудь столба, в печаль ударится и не терпит, если кто в это время пристает к нему.

Я, откровенно признаться, тоже его недолюбливал: ходит по дороге, проезжим машинам честь отдает! А под окном "громкоговоритель" устроит: "Работают все радиостанции Советского Союза! Товарищи, проверьте свои часы, последний, шестой сигнал дается в семнадцать часов по московскому времени". Пикает, правда, очень похоже. А однажды он меня даже озадачил. Иду с работы, глядь - Толик, в соломенной шляпе и грудь в орденах.

- Это ты куда так нарядился?- спрашиваю, смеюсь, понятно.

Посмотрел он на меня самым что ни есть пристальным манером, подождал, пока дурацкая улыбка у меня с лица сползет.

- Это не жизнь, - говорит негромко, - а сплошной трамплин, с которого нужно прыгать! - изумил и вниз к дороге детской походкой. Ему уж двадцать с лишним, а походка все детская: шлепает как-то...

Ну, Толик... Толик живет себе - и пусть бы жил, и ничего особенного; но тут с Севера наша Юлька вернулась, сеструха. Ну конечно же, не одна... Понимаете о чем? Я много раз думал об этом и никак не могу постигнуть! То есть вроде и пойму, и соглашусь на мгновение, но вдруг - щелк! - и опять не верю.

Как в бесконечность мира-то не верится. И девчонка ничего, улыбается! Мама, конечно, и всплакнет иногда, и даже вдруг ни с того ни с сего меня похвалит. Ага. За то, что я "парнишка-то"! Удивительные дела случаются иногда с нами в жизни!

Так вот, не помню уж, как это получилось. Он и раньше к нам заходил. Мамка человек сердобольный, поговорит с ним, с Толей, угостит чем-нибудь. А тут как узнал, что мы девочку "купили" - ну все пороги оббил. Агукает с ней, разговаривает, вроде даже понимают друг друга. Уровнем-то, наверно, недалеко ушел. А то встанет на четвереньки, посадит ее себе на спину и аллюром по квартире - только слоны с дивана валятся. Сначала Юлька, конечно, девочку отбирала, а потом - что вы! Как что: "Толя, поводись с Катей, я в магазин ушла!" и си-идит Толик, водится, у него, наверное, способности к воспитанию, кто его знает. Меня с мальцами ни за какие калачи не заставишь сидеть. И даже и это бы ничего. Ну, водится человек, да бог с ним, пусть себе водится, раз нравится. Но эта наша пошлая манера, этот пережиток в сознании человеческом, что у каждого ребенка обязательно отец должен быть! Вот матушка-то моя как-то Катьке на Толика показывает, да и говорит вдруг: "Па-апа". А Катька, глупое созданьице, тоже пальчиком в Толика тычет и повторяет! Я взглянул на него.