ЗАПИСКИ СТРАНСТВУЮЩЕГО ЭНТУЗИАСТА   ::   Анчаров Михаил Леонидович

-    Значит, лететь назад? – говорю. – Ты бы спросил, чего мне это стоило!

-    Тогда, значит, не придумал, как лететь дешевле. Лети назад и придумывай. Я решил схитрить. Мало ли…

-    Значит, лететь в мое прошлое? Но ведь известно, это прошлое не переделаешь…

Но их не проведешь.

-    Не валяй дурака, – сказал он. – Никто и не говорит о твоем «прошлом». Тебя отправляют в твое «настоящее». А там думай, как быть. Сюда пускают только реальных участников. Не тех, кто хотел, а тех, кто выдумал такое, чтобы у нас сложилось то, что есть.

И тут я возопил:

-    Ладно врать! Я придумал Образ вашего настоящего! Это немало. А?! И придумал, как летать!

-    Образы придумывают многие, – сказал он. – Но у нас здесь всё не совсем так, как они придумывали. И значит, это не их будущее.

И тут я вспомнил – господи, я же всегда это знал! – не та причинность, другая причинность! По Образу даже нарисовать Подобие почти что нельзя, и художники ревьмя ревут – не вышло! А уж в жизни-то… Только ты вообразил, как поступить, а тебя судьба –раз и по носу. Потому что ты столкнулся с тем, что скопилось от чужих выдумок. Он был прав, тысячу раз прав.

Был порок в самом направлении творчества. Даже в картинах и то черт-те что делают, а уж в жизни-то!..

-    Ну, а как насчет этого?.. – уныло спросил я.

-    Насчет чего?

-    Апокалипсис-то хоть отменили?

-    Отменили. Его каждую тысячу лет отменяли, если кто-то придумывал, как быть, чтобы не допрыгаться.

-    Но если моя идея не подхвачена массами…

-    Значит, не та идея, – сказал он. Мы разговаривали в тени колонн.

А за вратами снижалось солнце и освещало эскалатор, и из долины поднимался звонкий запах цветов и благоуханная музыка. Будущее существовало.

-    А ты внимательно смотрел? – спросил я его. – В списке приглашенных?.. Может быть, я там где-нибудь на полях?..

-    Да вот же, – сказал он, – Буцефаловка и ее окрестности. Я подумал и говорю:

-    Может, там из знакомых кто?

-    Не без этого, – говорит. – Вот Сапожников, например.

-    Ну, это понятно, – говорю.

-    Нюра Дунаева, Зотов П. А., Анкаголик-Тпфрундукевич.

-    Это его псевдоним, – с завистью сказал я. – Его зовут Дима.

-    А фамилия?

-    Фамилии никто не знает, – говорю.

-    Поэтому и мы не знаем. И еще какая-то Минога…

-    Дуська, что ли? Скажите… – осторожно спросил я, – А Громобоева там нет? Виктора?.. Он посмотрел на меня в панике:

-    Ты что? Совсем рехнулся?..

-    А что? – говорю.

Он наклонился и, понизив голос, сказал:

-    Он эти приглашения и пишет…

Делать было нечего – надо лететь обратно, додумывать. Моя идея ввиду ее дурацкого облика могла затеряться, а может, еще не стала актуальной силой. Но шанс был.

-    Дайте хоть заглянуть к вам…

-    Это пожалуйста.

Он кивнул в сторону. Там была смотровая площадка. Я заглянул в телекамеру и стал елозить трансфокатором по ихнему настоящему. Крупный план, дальний план – судя по

всему, было довольно здорово, но почти не так, как предсказывали. Многое мешала видеть зелень деревьев. Всё.

Я сглотнул слюну, оставил площадку и, вздохнув, сказал ему:

-    Ладно… Ты прав… Пора возвращаться. И тут он, наконец, заинтересовался.

-    Есть идея?

-    Даже две, – говорю. – Одна временная, дурацкая, другая, похоже, постоянная. Тогда он вдруг оглянулся и, наклонившись ко мне, спросил шепотом:

-    Скажи, а?.. Скажешь?

Я возмутился. И у них махинации. Я мучился, а ему подари!.. Ишь ты… Нет уж… Своим горбом…

-    Дурак ты, – сказал он и отвернулся.

И опять он был прав. Он не мог мне ничего подсказать. В моей жизни его еще не было. А я в его жизни уже был. Значит, не он «мой опыт», а я его.

И я в своей жизни поступал по-всякому, так и эдак. И из поступков таких же, как я, гавриков сложилось его «настоящее» время, в котором он живет и как-то ведет себя.