Забытый август   ::   Ибрагимбеков Рустам

- Тебе тоже надо научиться танцевать, - сказал он мне.

Юрка единственный среди нас может танцевать и "западные" и бальные танцы. Правда, он никогда не танцует с девочками.

С крыши было трудно найти Нелю среди танцующих, но мне казалось, что я ее вижу.

Юрка сказал, что женщины любят решительных мужчин, а я пассивничаю. Так у меня ничего не получится, потому что победа мужчины зависит от его активности...

Юрка считается у нас специалистом по женскому вопросу: он читал много книг на эту тему. Я спросил, что бы он сделал на моем месте.

- Ха! --сказал Юрка. - Есть тысячи способов. Но вначале ты должен сделать ей признание. Устное или письменное. Надо, чтобы она узнала о твоем чувстве. Потом следует подождать, чтобы это зерно проросло у ней в душе, и начать решительные действия.

Я сказал, что лучше письменное. По Юркиному мнению, это дело вкуса. Сам он предпочитает устные признания: мимика, жесты, тембр голоса - все это может оказать решающее влияние па чувство женщины. Женщины придают этим факторам большое значение.

- Какая у меня мимика! - махнул я рукой. - Лучше письменно.

- Ну ладно, - согласился Юрка, - по надо действовать, нельзя упускать инициативу.

Там, внизу, кончился фокстрот, пары поменялись, и заиграли танго "Дождь идет". Когда совсем стемнело, они закрыли ставни...

11 августа

Все утро втроем писали у нас дома письмо (Юрка работал во вторую смену). Торопились успеть к тому времени, когда Неля (как утверждает Рафик) уходит куда-то по своим делам. Наклеили на обратную сторону цветной открытки, которую прислал из Германии Юркин отец, белую бумагу, чтобы не видно было слов. Рафик встал у окна, чтобы она не прошла, я сел писать. Юрка диктовал. Он начал так: "Любовь моя, вот уже несколько месяцев я тоскую по тебе..." Я спросил, не лучше ли на "вы", но Юрка был категорически против. "Надо подавить ее волю уверенностью в себе", - сказал он. - "Любовь моя, вот уже несколько месяцев я тоскую по тебе", - повторил он, закатив глаза. - Да! Это то, что нужно, сочетание нежности и страсти...

Он подошел к зеркалу, продолжая диктовать мне, принялся рассматривать свое лицо. Он очень прыщавый и сильно переживает из-за этого.

"Мое чувство растет и крепнет изо дня в день, в груди моей бушует пламя, способное согреть самое холодное сердце. Если ты хочешь, чтобы рядом с тобой по жизни шагал верный спутник, обладающий пылкой душой, холодным рассудком и крепкой рукой, скажи "да". Я буду ждать ответа в воскресенье в три часа дня у каланчи".

Я записал все, как он сказал.

Рафик посоветовал не подписываться своим именем: не дай бог, письмо попадет в руки Пахану.

Юрка согласился, что своим именем подписываться не обязательно, но нужен хороший псевдоним.

- Напиши "доброжелатель", - предложил Рафик. - Мой дядька всегда так подписывается.

- Твой дядька анонимщик! - сказал ему Юрка. - А это любовное послание... Вообще не нужно подписываться. Ты же сам отдашь письмо из рук в руки, можно и без подписи. Подойдешь к ней, посмотришь прямо в глаза долгим взглядом, вот так, - Юрка вытаращил на меня глаза, - и скажешь: "Это от меня".

Я переписал письмо, и мы пошли на улицу.

Она вышла в половине второго. Я стоял недалеко от ее ворот. Юрка и Рафик прятались за каланчой. На пустыре никого не было. Я поздоровался с ней, когда она вышла из ворот. Она удивилась - из-за Пахана у нас на пустыре мало кто с ней здоровался- и пошла дальше. Я смотрел ей вслед... Юрка из-за каланчи делал мне знаки, чтобы я догнал ее и отдал письмо. Но я не решился.

Ребята подошли ко мне. Юрка сказал, что я трус и никогда не буду иметь успех у женщин. Он потребовал, чтобы я, пока не поздно, догнал ее.

После этого он ушел: ему пора было на работу.

- Побежали? - спросил я у Рафика.