Загадка патриарха   ::   Сырокомский Виталий

А ведь в специальном фотоателье на улице Куйбышева, где изготавливались портреты членов Политбюро и секретарей ЦК, прежде чем многотысячными тиражами размножиться на страницах печати, в праздничных колоннах демонстрантов, на главных улицах городов и в правлениях колхозов, так вот, в этом фотоателье его уже отсняли: намечалось избрать его секретарем ЦК. А он - нет чтоб тихонько сидеть и умильно поглядывать наверх - пошел в открытую атаку.

...Шел знаменитый пленум ЦК 1967 года. Впервые за многие десятилетия член ЦК осмелился покритиковать Политбюро. Нет, внешне все было "как положено". В речи "воздавалось должное" Генсеку Брежневу, не назывались имена тех, на кого неожиданно обрушилась серьезная критика. Первый секретарь МГК КПСС Н.Г. Егорычев хотел одного: продолжить курс ХХ и XXII съездов партии, приумножить новые, демократические обретения в самой партии, в ее верхнем эшелоне.

Я горжусь тем, что причастен к этой речи. Неделю мы работали с ним на горкомовской даче. Блестящий аналитик и стилист, он нуждался только в моей чисто редакторской помощи. Да и взгляд со стороны был полезен. Когда речь была готова, он ознакомил с ней некоторых секретарей горкома. Они все одобрили, хотя потом всячески открещивались от этого.

Егорычев развил четыре тезиса.

Первый: как член Военного совета Московского округа противовоздушной обороны, он выразил озабоченность состоянием ПВО. И когда спустя десятилетия наглец Руст сел на Красной площади, Егорычеву тут же позвонил бывший заместитель командующего Московского округа ПВО: "Как вы были правы, Николай Григорьевич...".

Второй тезис: политика государства в области производства вооружений непоследовательна, слишком дорого обходится народу, подрывает экономику. То мы строим гигантский авианосец, вкладывая в него миллиарды, то разрезаем его на металлолом и объявляем главным оружием атомные подлодки с баллистическими ракетами, ставим их производство на поток, а это тоже разорительно для страны, тем более что столько ракет нам не требуется. То был прямой выпад против секретаря ЦК Устинова, ведавшего военно-промышленным комплексом.

Третий тезис: однобока политика СССР на Ближнем Востоке. Мы целиком ориентируемся на арабов, игнорируя Израиль. Когда уйдет Насер - президент Египта, награжденный Хрущевым званием Героя Советского Союза, арабы могут повернуться к нам спиной и "отдаться" Западу. Так оно и произошло при новом президенте Садате. А ведь внешней политикой, как и Вооруженными Силами и производством вооружений, руководило Политбюро!

Четвертый тезис: у нас никогда не было и нет продуманной, последовательной национальной политики, что недопустимо, просто опасно в государстве ста наций и национальностей. Мы обязаны выработать дифференцированный подход к каждому региону. Заявление, что у нас национальный вопрос решен раз и навсегда, пустая декларация. ЦК так и не разработал четкую концепцию по национальному вопросу. События в Чечне, на Северном Кавказе вообще, целиком и полностью подтвердили правоту Егорычева.

Егорычев поплатился за смелость и честность. Сразу после его выступления был объявлен неурочный перерыв. С записавшимися ораторами провели соответствующую работу. Первым после перерыва выступил азербайджанский руководитель Багиров. Он заявил, что противовоздушная оборона у них в республике вполне надежна, и осудил Егорычева за панические настроения. "Приложили" строптивого московского лидера и другие ораторы.

На следующее утро Егорычев пришел к Брежневу и попросил об отставке. Руководитель столичной парторганизации должен пользоваться полной поддержкой ЦК, а прения на пленуме показали, что это не так, сказал Егорычев. И хотя он понимал, что прения умело срежиссированы, он не желал каяться и отступать от своих позиций.

- Коля, ты подумай еще, - лицемерил Брежнев. - Ты же знаешь, как я к тебе отношусь... Ты остынь, не волнуйся.

Он явно хитрил.