Записки гробокопателя   ::   Каледин Сергей

А ведь киловатт - сто двадцать целковых с августа... День рождения у него, вот и куролесит.

...Звезда-а любви... Заветная-а!..

Председатель, заслушавшись, рассеянно пролил пенный раствор себе на ноги.

- Знаешь, кто поет?

- Мерцалова, - слегка обиделся сторож. - Ирина Мерцалова. У меня с ней пластинки есть...

- Погоди, дай послушать.

...Умру ли я, ты над могилою

Гори-сияй, моя звезда-а!..

- В Большом театре выступает, - сказал сторож. - Мы с супругой еще на балет с ней ходили.

- На оперу, - поправил председатель задумчиво.

Накидано, насоломлено,

На меня, на атаманку, наговорено.

Что хотите, говорите - будет все по-моему,

А твои штаны в полоску оболью помоями!..

- То есть?.. - пробормотал ошалевший председатель. - В смысле? Это не радио...

Возле участка Васина стоял белоснежный "Мерседес". За забором на ошкуренных бревнах восседала не очень молодая красавица. Она пела, простирая роскошные руки к Петру Ивановичу. Тот стоял перед ней со стаканом желтого питья.

Ах тын-перетын,

Перетыннина,

Любовь, как огонь,

Перекинется!

Красавица закончила свою партию. Петр Иванович плесканул из граненой бутылки в ее стакан, они чокнулись, выпили и поцеловались. И только тогда она небрежно заметила:

- Петя, к тебе гости.

Петр Иванович обернулся.

- Заходи, мужики. Сватья моя - Ирина Васильевна Мерцалова.

3

...И зря он сомневался насчет экипировки. Встречающие - в основном, мужики - все были в черных костюмах, в шляпах. Только у евреев шляпы черные, а у Петра Ивановича - беж. И рубашки у них почему-то без галстуков. Зато волосня какая-то по бокам. Может, это пейсы и есть? Скорей всего. А у некоторых еще из-под пиджаков бахрома белая вылазит... Так. А кто ж меня встречает?.. Должны с плакатом...

- Васина кто встречает?! - гаркнул он.

Из толпы выпростался запыхавшийся лысый бородатый мужик лет сорока пяти в толстых очках. На груди у него висела табличка: "Встречаю Васина Петра Ивановича". .Петр Иванович никогда еще не видел свою фамилию, написанную такими большими буквами.

- С приездом, Петр Иванович! - Лысый без разговоров перехватил у него чемодан с электричеством и, к немалому удивлению Петра Ивановича, не помер тут же на месте. Похилился малость, но попер без особой натуги.

- Может, тележку взять? - предложил Петр Иванович.

- У меня машина рядом, метров триста.

"Дает еврей!" - улыбнулся Петр Иванович, и настроение у него пошло на поправку. Он кивнул на окружающую среду:

- Тель-Авив?

- Он самый. Не люблю. Жлобский город. На Бескудниково похоже. Иерусалим увидите, это да!

В зарубежной машине, иномарке, сидела баба, помоложе лысого, но тоже в очках, правда, не таких толстых. Малость вислоносая.

- Алка, жена моя, - сказал лысый и только теперь сунул гостю вялую руку. Миша. По-здешнему, Моше. Так ведь и она по-тутошнему не Алка...

- А чего, Алла - очень красивое имя, - сказал Петр Иванович, загружая чемоданы в багажник. - Вот Пугачева Алла Борисовна...

- Петр Иванович, - перебил гостя лысый, - тут вот какие у нас осложнения, не знаю, говорила вам Ирина Васильевна, Наум бен Арон, ну, в смысле Наум Аронович, он... болен. Сейчас ему хуже, положили в больницу. Остановитесь пока у нас, потом разберемся. Алка, падла невеселая моя, врубай, поехали! Кушать хочется.

Алка устало улыбнулась. Петр Иванович сразу просек, что балабона своего она любит.

- Курить можно?

- У нас все можно. Алка, включи мазган. Он же кондиционер. .

- А разве жарко? - искренне удивился Петр Иванович. Алка взглянула на него с такой страдальческой завистью, что ему стало неловко: - Припекает вообще-то... Как в Сочах.

- Мишке вот жара хоть бы что, - вздохнула Алка, выруливая на шоссе. - А я помираю. С мая по сентябрь ни одного дождя.

- Полукровка, одно слово. Лучше скажи, пожрать приготовила? Алкоголь есть в доме?.. Молчит, зараза.