Жизнь Клима Самгина (Часть 2) :: Горький Максим
Страница: 4 из 314 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕДРОЗД И ЛИСА 16.07.10 - 06:52 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
- И, кроме того, Иноков пишет невозможные стихи, просто, знаете, смешные стихи. Кстати, у меня накопилось несколько аршин стихотворений местных поэтов, - не хотите ли посмотреть? Может быть, найдете что-нибудь для воскресных номеров. Признаюсь, я плохо понимаю новую поэзию... Он сердито нахмурился, выдвинул ящик стола и подал Климу пачку разномерных бумажек. - Н-да-с, - вот! А недели две тому назад Дронов дал приличное стихотворение, мы его тиснули, оказалось - Бенедиктова! Разумеется - нас высмеяли. Спрашиваю Дронова: "Что же это значит?" - "Мне, говорит, знакомый семинарист дал". Гм... Должен сказать - не верю я в семинариста. В кабинет вломился фельетонист, спросил: - Опять меня зарезали? И, пожимая руку Самгина, сообщил: - Пятый фельетон в этом месяце. Сел на подоконник и затрясся, закашлялся так сильно, что желтое лицо его вздулось, раскалилось докрасна, а тонкие ноги судорожно застучали пятками по стене; чесунчовый пиджак съезжал с его костлявых плеч, голова судорожно тряслась, на лицо осыпались пряди обесцвеченных и, должно быть, очень сухих волос. Откашлявшись, он вытер рот не очень свежим платком и объявил Климу: - Простудился. Затем он сказал, что за девять лет работы в газетах цензура уничтожила у него одиннадцать томов, считая по двадцать печатных листов в томе и по сорок тысяч знаков в листе. Самгин слышал, что Робинзон говорит это не с горечью, а с гордостью. - Преувеличиваешь, - пробормотал редактор, читая одним глазом чью-то рукопись, а другим следя за новой надоедливой мухой. Робинзон хотел сказать что-то, спрыгнул с подоконника, снова закашлялся и плюнул в корзину с рваной бумагой, - редактор покосился на корзину, отодвинул ее ногой и сказал с досадой, ткнув кнопку звонка: - Опять забыли плевальницу поставить. Вошел Дронов, редактор возвел глаза над очками. - Я звонил не вас, сторожа. - Хроника, - сказал Дронов. - Что именно? - Утопленник. Две мелких кражи. Драка на базаре. Увечье... - Жизнь, а? - вскричал Робинзон, взяв Клима под руку. - Идемте пиво пить. Дронов, стоя у косяка двери, глядя через голову редактора, говорил: - Тюремный инспектор Топорков вчера, в управе, назвал членов управы Грачева - идиотом, а Тимофеева - вором... - Но оба они не поверили ему, - закончил Робинзон и повел Клима за собой. Самгин не хотел упустить случай познакомиться ближе с человеком, который считает себя вправе осуждать и поучать. На улице, шагая против ветра, жмурясь от пыли и покашливая, Робинзон оживленно говорил: - Идем в Валгаллу, так называю я "Волгу", ибо кабак есть русская Валгалла, иде же упокояются наши герои, а также люди, изнуренные пагубными страстями. Вас, юноша, какие страсти обуревают? Шли чистенькой улицей, мимо разноцветных домиков, скрытых за палисадниками, окруженных садами. - Удобненькие домишечки, - бормотал Робинзон, жадно глотая горячий воздух. - Крепости всяческого консерватизма. Консерватизм возникает на почве удобств... "Вот такие бездомные, безответственные люди, которым нечего жалеть", думал Самгин. - Помните у Толстого иронию дяди Акима по поводу удобных ватеров, а? Клим, не ответив, улыбнулся; его вдруг рассмешила нелепо изогнутая фигура тощего человека в желтой чесунче, с желтой шляпой в руке, с растрепанными волосами пенькового цвета; красные пятна на скулах его напоминали о щеках клоуна. - Не думаю, что вы - злой человек, - сказал он неожиданно для себя. - То-то что - нет! - воскликнул Робинзон. - А - надо быть злым, таков запрос профессии. Ресторан стоял на крутом спуске к реке, терраса, утвержденная на столбах, висела в воздухе, как полка. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|